|
Номинация "ПОЭЗИЯ" сезон 2011-2012 гг.
| |
| Dolgov | Дата: Воскресенье, 04.03.2012, 17:13 | Сообщение # 46 |
 Генерал-майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 266
Статус: Offline
| Участник № 70
На Цветном, где клоун в бронзе
На Цветном, где клоун в бронзе, гражданин ругался матом.
Как-то очень уж душевно. Так трагически, с надрывом.
Мимо шли куда-то люди, отвернувшись виновато,
Пряча в польтах и фуфайках светлых душ своих порывы.
Плохо было бедолаге. Перебрал бедняга трошки.
По какой такой причине? В жизни всякое бывает.
Рядом, несколько смутившись, две задрипанные кошки
С любопытством наблюдали, с наслаждением зевая.
Он вовсю махал руками, призывая всех горлато.
Для чего, куда и сколько- разве это так уж важно?
Может в светлое, большое. Может быть ещё куда-то.
Соглашаясь с ним как будто, чей-то пёс скулил протяжно.
Но прохожие с пустыми, очерствевшими сердцами
Прошмыгнуть старались мимо, взгляды пряча под фуражки.
Тёти, бабушки, детишки с благородными отцами
Отдыхали у фонтана, разбросав вокруг бумажки.
Вдруг откуда-то нежданно полицейская машина,
Взвыв пронзительно сиреной, подкатила беспристрастно.
И оттуда появились, словно из морской пучины,
Чешуёй горя мундирной, тридцать витязей прекрасных.
Всколыхнулась под шагами, под могучими брусчатка.
Взгляды твёрдые, подобны неприступному базальту.
И представившись сурово возмутителю порядка,
Руки за спину скрутили, придавив лицом к асфальту.
Долго бедного пинали с придыханием по почкам,
Строго-настрого внушая, мол нельзя так, нарушаем.
В воронок забросив грубо, повезли его по кочкам
На участок, где наверно угостить хотели чаем.
Где сейчас он? Кто же знает. В КПЗ или в больнице
Отдыхает, осуждая свой поступок нехороший.
А вокруг него родные и заботливые лица
Строгих дядей в униформах. Тех, кто не смыкая очи
Неусыпно, неустанно охраняют от бесправья
Наших граждан беззаботных из любви, не славы ради.
На Цветном бульваре снова воцарилось благонравье.
Скучно, правда, но пристойно. Даже голуби не гадят.
Девочка с сигаретами
Она: - Как это похоже на "Девочка со спичками" Андерсена!
Он: - Да, похоже. Скажи, а что изменилось с тех пор?
Стоит на углу, там где "Детские книжки",
Девчонка с пакетом и в рваном пальтишке.
Ей десять исполнилось летом.
Стоит продаёт сигареты.
Конец декабря. Где-то плачет ребёнок.
К холодной ноге жмётся серый котёнок.
Ему бы кусочек котлеты.
Продать бы скорей сигареты.
Предпраздничный снег на ресницы ложится.
Прохожих весёлые, хмурые лица.
Красивые шубки, береты.
Знобит... - Дядь, купи сигареты.
Ей в школу не надо. Каникулы вроде.
Отца придавило плитой на заводе.
Она не читает газеты.
Ей нужно продать сигареты.
Мать пьяная вечно. Постыло в квартире.
И к празднику свет, как назло, отключили.
Как ей надоело всё это!
-Эй!
Ты там!
Почём сигареты?
Реки
Две судьбы у окна расстаются как будто навеки.
Ухмыляется дождь, поливая планету водой.
В этом мире большом, растекаясь, встречаются реки,
Чтоб хотя бы на час в одно целое слиться порой.
Ночь уже позади. Над землёй полыхают зарницы.
Где-то хлопнула дверь, пробуждая гостинничный гам.
Скоро нас разведут, разбросают чужие границы
Может быть навсегда по далёким крутым берегам.
Ты стоишь у окна, как богиня, волшебно-нагая.
Смотришь молча во двор, где опять поливают дожди.
Я к тебе подойду, сам себя за несмелость ругая,
Улыбнусь невзначай, прикоснувшись прохладной груди.
Обниму, позабыв про недавние наши сомненья.
Нашепчу в тишину кучу глупых, ненужных стихов.
Поцелую в висок, задыхаясь слегка от волненья,
Пригубив аромат твоих самых любимых духов.
Ты невольно вздохнёшь, приоткрыв повлажневшие веки.
Проведёшь по губам, что-то скажешь, совсем невпопад.
По долинам текут и сливаются грустные реки,
Чтоб расстаться потом, окунунаясь в ночной звездопад.
Облака-дирижабли
На дворе снова дождь. Монотонят уставшие капли,
Наполняя тоской переборы натянутых струн.
А по небу плывут, как мечты, облака-дирижабли,
Расплескав в попыхах слёзы дальних забытых лагун.
В городской суете, расстеряв по дороге улыбки,
Мы спешим как всегда по великим и важным делам.
Не исправить уже совершённые нами ошибки.
И уже не вернуть, что вчера было дорого нам.
Позабыты слова, что когда-то так искренни были.
На душе пустота от жестоких бесчисленных ран.
Заблудившись в весне мы о вечной любви говорили,
Только время прошло, оказалось - всё это обман.
Дождик всё моросит. Бьют по окнам настырные капли.
Размывают асфальт, пузырясь на поверхности луж.
Где-то там высоко всё плывут и плывут дирижабли,
Унося за собой вереницы растрёпанных душ.
Уже давно не лето.
Уже давно не лето. Асфальт пропах бензином.
Застыл в волшебном трансе Великий Устюг мой.
А где-то там, над полем, большим неровным клином,
Летела рыбья стая. Наверное, домой.
Красиво так летела, махая плавниками.
Курлыкали плотвички, навеивая грусть.
Ледком покрылись лужи. Зима не за горами.
И скоро в белый саван укутается Русь.
Возможно, скажет кто-то – такого не бывает,
Что чушь такую можно увидеть лишь во сне.
И я не спорю вовсе. А в небе догорает
Последний лучик солнца на рыбьей чешуе.
|
| |
| |
| Стрижея | Дата: Понедельник, 05.03.2012, 00:45 | Сообщение # 47 |
 Рядовой
Группа: Пользователи
Сообщений: 1
Статус: Offline
| Участник номер 71
Венок сонетов
Война миров
Мадригал
В касаниях миров, в их жерновах
судьба планеты мелется на слоги,
чтоб выбивать на памятных камнях
могли их новые зверушки-боги,
дичающие долее причин,
принудивших к тяжёлому уроку.
Тут выставлен определённый скрин -
инструкция текущему пророку.
Створилась кровь, чтоб встроить новый код.
Чтоб ум сместить нам затворилось небо.
Чтоб время сбить на новый скорый ход,
понадобился вкус чужого хлеба.
Зрачки – полоски, знаки – единицы.
К оси иль от неё стремятся спицы?
1
В касаниях миров, в их жерновах,
чувствительно толкается реальность
и лопается время в пузырях,
разбрызгивая чью-то виртуальность.
Конструкция reptilian brain проста,
хоть неясны учёным назначенья
заглавной кнопки этого креста,
скрепляющего физику движенья.
Во сне творится мир. Пока мы спим
стучится сердце, лимфа пузырится,
за нашими глазами жёлтый дым
быть левополушарным так стремится…
В руины рассыпаются чертоги –
судьба планеты мелется на слоги.
2
Судьба планеты мелется на слоги.
С невидимой волной на частоте,
достаточной, чтоб спали бандерлоги,
сознание сливают в темноте.
Из памяти не выдернуть ни звука.
Мозаика символов теснит наш взгляд.
Становится религией наука
и нижет ум на визуальный ряд.
Кровь бьётся явно музыкой причины,
но ухо глохнет в шумном забытьи,
не чувствуя как тесны величины,
как донорствуют розам соловьи,
как символы затОчены в веках,
чтоб выбивать на памятных камнях.
3
Чтоб выбивать на памятных камнях
нужны сноровка, инструмент, усилье,
умение дробить делить в умах
и умножать, и множить изобилье
оттенков, вариантов, взглядов, снов,
и посчитать всё это за развитье,
с безудержным употребленьем слов
по списку, синтаксису, без наитья.
В мельчение подробностей упасть,
увлечь себя делением на части,
перечислять и цифроваться всласть
и полно отдаваться этой страсти…
Пригнуты шеи, чтоб устроить ноги
могли их новые зверушки-боги.
4
Могли их новые зверушки-боги
поймать за страсть на логику ходов,
чтоб образы от образков убогих
не отличал невольник пьяных снов.
Он поглощён подсчётом фишек, ставок,
балансом проигрышей и побед,
отдрессирован украшать прилавок,
и представлять собой чужой обед…
К страданью привыкаешь постепенно.
Обыденность так притупляет боль,
что требуется чаще, несомненно,
на раны сыпать сахар, перец, соль…
Вершат очерепашиванье спин
дичающие долее причин.
5
Дичающие долее причин
рассеявших природные уменья,
в один комок мнут женщин и мужчин
для следующего пере-вращенья.
Когда же прорастут рога, хвосты,
горбы и гребни следующей жизни,
тогда от воровства и простоты
ризомы смысловой дороговизны,
как метастазы встроенных устройств,
зачистят кровь от божьего вкрапленья
чтоб разочеловечиванье свойств
не смело знать возвратного движенья.
Без невозвратностей не будет проку,
принудивших к тяжёлому уроку.
6
Принудивших к тяжёлому уроку
далёких обстоятельств липкий след
живёт и параллелит где-то сбоку,
и слизывает с памяти ответ
на вызов смыслов и напоминаний
из тьмы веков, из толщ воды, земли
из пульсов, токов, жестов и звучаний
и знаков на полях… Нули, нули –
приятные округлости, затменье,
что спрятано за темные очки.
Наличествует, обнуляя зренье
и вертикаля жёлтые зрачки.
Для меряющих на один аршин
тут выставлен определённый скрин.
7
Тут выставлен определённый скрин…
Скриншот экрана – экая безделка!
Кому отдать тот самый первый блин,
и на кого указывает стрелка?
Лишённому способности любить
имеется ль, чем пустоту наполнить?
Коль скоро он не может больше БЫТЬ,
императив ИМЕТЬ назначен помнить
не в наказание, а в рамках бытия
ньютоновских красот холодных знаний,
чтоб нажимать умела и свинья
на кнопочки кормлений и чесаний….
Как предаваться сладкому пороку –
инструкция текущему пророку.
8
Инструкция текущему пророку
развешена на каждом из углов,
чтоб гражданин к означенному сроку
сам исполнять их мог без лишних слов.
Любой, кто копипастит, рефератит
из новостей не вынимая взгляд,
прогнозы, откровения, цитаты,
закинуть в сеть и за копейки рад.
Вся эта вакханалия и лавка –
стратегия промывки набело.
Пушиста и нежна сия удавка
хоть выглядит невинней, чем стекло.
Удастся ль пешке двинуться вперёд?
Створилась кровь, чтоб встроить новый код.
9
Створилась кровь, чтоб встроить новый код,
чтоб с каждым следующим порожденьем,
пусть медленно, но изменялся род,
и близилась возможность замещенья
на особей пригодных быть едой,
или сосудом сменных подселений.
Чувствительность нуля на «свой»-«чужой»
понятна по статистике рождений.
Пока ещё не совместимы мы
на сто процентов – есть ещё возможность
нам отказаться сдать себя взаймы,
осознавая дела неотложность.
Покуда ждали треб от руны Ге́бо*,
чтоб ум сместить, нам затворилось небо.
* Ге́бо — седьмая руна германского алфавита. Означает «дар».
10
Чтоб ум сместить, нам затворилось небо.
Мы стали ум свой бедный упражнять,
штурмуя синтаксис частицей «недо» –
недопрочувствововать, недопонять,
недоувидеть связности событий
подробностей упиться допьяна…
Героям тонких и живых наитий
досталось от беспамятства сполна.
В руинах дом, хоть кажется в лесах.
Когда-то всем присущая вивека**
спит мёртвым сном. Из нас цедят гаввах***,
в потомках убивая человека,
и всё торопят этот переход,
чтоб время сбить на новый скорый ход.
**Вивека (санскр. viveka = “отделение, различие, рассмотрение, проверка”)
***Гаввах – тонкоматериальное излучение человеческого страдания, выделяемое нашим существом как при жизни, так и в нисходящем посмертии. Гаввах восполняет убыль жизненных сил для некоторых категорий существ.
11
Чтоб время сбить на новый скорый ход
мы сами замедляемся, плотнеем,
загустеваем поросли невзгод
и с каждою всё больше тяжелеем.
Мы ртутью прижимаемся к земле,
притягивая всех в свою орбиту,
и бьётся шмель на солнечном стекле
в надежде пронизать стекла защиту.
Пасётся моль на меховых лугах.
Токуют тараканы за панелью.
Клещи таятся в наших простынях,
и комары снуют за нашей дверью.
Чтобы чужим богам сгодилась треба,
понадобился вкус чужого хлеба.
12
Понадобился вкус чужого хлеба,
чтоб постепенно падать в забытьё,
чтобы за кругом круг ночного Феба
стеречь то озимые, то жнивьё,
Кто нам вменил в обязанности сеять,
и ждать в ночи нашествия жар-птиц?
Мы научились и молоть и веять
из под копыт волшебных кобылиц.
Нам сказки так давно уже читали,
что трудно нам и вспомнить и понять,
зачем терзали землю и пахали
затеявшие сеять, жать и ждать….
Топорщатся озимые пшеницы.
Зрачки – полоски, знаки – единицы.
13
Зрачки – полоски, знаки – единицы.
Разметки разделительных полос.
Небесные златые колесницы.
Златой небесный генопылесос.
Конвертер времени жужжит и воет.
Текущий акт перформанса времён
к апофеозу движется, и ноет
в четыре глотки тетраграмматон****.
Вниманью раскрывается интрига.
Известен всем эффект ста обезьян
где моется испачканная фига,
ломается очищенный банан.
Апгрейд сознанья – сказки-небылицы.
К оси иль от неё стремятся спицы?
**** Тетраграммато́н (тетраграмма) (греч. τετραγράμματον, от греч. τετρα, «четыре», и γράμμα, «буква») — в иудейской религиозной и каббалистической традициях — четырёхбуквенное Непроизносимое Имя Господа, считающееся собственным именем Бога, в отличие от других имён-эпитетов бога.
14
К оси иль от неё стремятся спицы?
Метафизически – не свет ли тьма?
Особенности зренья сквозь ресницы,
особенности слепоты ума.
Мир или благ и требует заботы,
или не благ и можно отдыхать
от вдохновенной яростной работы
и в энтропии сладко дрейфовать.
С вселенной договор ежесекундно
подписывая, формируя мир,
мы знаем втайне, глубоко, подспудно
что в окулярах где-то сбит визир.
Осколки подлинности стёрты в прах,
в касаниях миров, в их жерновах.
Сообщение отредактировал Стрижея - Понедельник, 05.03.2012, 00:57 |
| |
| |
| tamtayga | Дата: Среда, 07.03.2012, 14:21 | Сообщение # 48 |
 Рядовой
Группа: Пользователи
Сообщений: 1
Статус: Offline
| Участник номер 45
1
Капель, как сладок твой язык!
На кончик каплю положи
Мою, прозрачный ливень!
Вмиг за окном весь мир – ожил
И на стекле расположил
Слезин дождливых робких линий…
Лакая воду их чернил
Какой-то пальчик разводил
Границы горизонтов дивных…
2
В серо-струйной тайне ливня
Мок малиновый помпон
В тротуарных реках длинных
В сонном ворохе ворон
На разлитых каплях дивных…
Мерный ветер нежно в тон
Докучал многоуныньем
Веял запахом полыньим
В оступившийся фронтон.
Здесь, в пути пустынно-синем
Плыл туманом окаймлен
Мой корабль, луной обильной
В барельефе отражен:
Сквозь покой размытых линий
В паруса вливался ливнем
Галактический пантон.
3
Хлебнув окоченелый пар над снежною вершиной
У капища своих первоначальных слов
Свалился я мервецки пьян!
Под лунноликою лучиной.
Корабль вышитый невидимой рукой
Снастей ветров порвавший паутину
Ко мне спустился черным лебедем. Стрелой
Взметнулся ввысь как чайка над волной!
И боль внутри хазарскою морщиной
Мне выжжена была цыганскою иглой.
Я плыл домой... Луной невинной
Вслед журавлиной стае дивной
Навстречу пустоте обильной
Камнями отливался Город мой.
4
Озеро снов.
Скрытые веки.
Опускаю себя на самое синее дно…
Дрожащими лепестками течения реки
Входят в меня холодом и теплом.
Пасхальным колоколом…
Звучие вечером.
Покрова укрывает небесным платком
Колыбельную вечности.
Дивный холм.
Усыпанный пленительным даром речи.
Распущенные косы предрассветных сумерек в голубом
Росами медовыми мои мысли лечат
Пробуждают сознание.
Горным ключом.
Пасхальным колоколом…
Далеко.
Далече…
5
Утопленница она... Утопленница…
Вышла себе хоть бы хны из воды
Луной глазеет по сторонам,
По росе-траве топчется.
И мертвая как живая она…
Притянешь ее к себе, говорят, уже - не воротишься.
Почему дышит еще? Что ищет? Что же ей хочется?
А может вовсе она не утопленница?
Может, сказать ей «здравствуй»,
Взять за запястья,
Глядишь – жизнью наполнится.
И закончится для нее череда ненастий.
Бедняжка утопленница…
Растрепал ветер волосы ей
Своею студеной конницей….
Да и так красивее всего она смотрится.
Сама в себе утонула что ль?
Или топили ее, топили
А она ожила и всплыла?
И знать не знает, кто теперь и как это было?
Нет. Не утопленница она…
Это – моя бессонница.
И погода во дворе уже портится…
Радость моя воротится иль, не воротится?
Знаю одно – одно
Что душа все же исполнится.
Сообщение отредактировал tamtayga - Среда, 07.03.2012, 14:22 |
| |
| |
| Dolgov | Дата: Пятница, 09.03.2012, 18:45 | Сообщение # 49 |
|
Генерал-майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 266
Статус: Offline
| Участник номер 46
БЕРЕГ ОСЕНИ
Всё более яркой янтарною пенкой
сентябрь листву золотит день за днём.
Ещё один день – и вся гамма оттенков
на рощи и парки прольётся огнём!
Ночь скатится в тени, как в узкие щели,
и лес придорожный окажется вдруг
весь красным, как киноварь, где только ели
чернеют, войдя в этот огненный круг.
В семнадцатом веке вот так староверы
в невьянских иконах свой огненный дух
в багрянец и охру вливали без меры,
спаяв воедино восторг и испуг.
Ещё один день – и костром Аввакума
взовьются леса, унося в небеса
сгоревшие души берёз, что угрюмо
останутся мёрзнуть и ждать чудеса.
Листок на ветру, как посланье в конверте,
помчит, вопрошая: «Доколе ж терпеть?» –
и высь отзовётся: «До самыя смерти…»
(А после – веками средь ангелов петь!)
Кончается в жизни любая дорога,
но надо ль грустить, что недолог был путь?
У Бога – небесных обителей много,
в любую входи и, как дома, в ней будь!
Ну кто мы на дереве жизни? Не больше,
чем листья меж небом и голой землёй.
Нет силы смотреть с высоты нам, и – Боже! –
нет силы подумать о встрече с зимой…
Как танки по полю, пугающим ромбом
тяжёлые тучи ползут в небесах.
И нет нам укрытия в мире огромном
под ветреной высью в холодных слезах.
Курлыча прощально, протяжно и громко,
косяк журавлей уплывает на юг.
У берега осени – хрупкая кромка,
опасно стоять у неё на краю.
Очнись! Не смотри в эти мокрые выси –
там холод и смерть, и ничто не спасёт
от ветра, что ловит багряные листья
и их, словно души, над миром несёт…
ЖИВОЙ ПЕСОК
Мир похож на песочницу Бога,
где Он лепит свои городки.
Лишь представь, как Ему одиноко,
глядя в Вечность, как в воды реки,
коротать за столетьем столетье,
тет-а-тет с ледяной пустотой,
где не слышно ни песен, ни сплетен,
ни призывов спастись красотой.
Поневоле отыщешь ведёрко
и начнёшь возводить из песка
сумасшедшие башни Нью-Йорка,
пирамид золотые бока.
Разровняешь лопаточкой гладкой
ленты ровных шоссейных дорог,
между дел восхищаясь украдкой,
как велик в Своём творчестве Бог…
Облети хоть все стороны света –
Божий замысел нам не понять!
То Он холит и чистит планету,
то без слов начинает пинать
всё, что строил вчера вдохновенно
и, в небесную глядя лазурь,
как красу-Афродиту из пены,
выводил к нам из хаоса бурь.
Эти грани, что смотрят так строго,
эти выгибы арочных дуг –
не забыли касания Бога
и сходивший на них Божий дух.
Но следы не зарытых воронок
и руины – кричат нам о том,
что порою Господь, как ребёнок,
рушит Им же построенный дом.
И причиной тому – не жестокость,
не Его неуменье любить,
просто – движим Он жаждой высокой
совершеннее нечто слепить…
Я смотрю, как весь мир этот зыбкий,
сотрясаясь, летит к забытью –
и мне видится мальчик с улыбкой,
что песочницу топчет свою.
Страшен топот Господних сандалий!
И лишь то утешает меня,
что все те, кто от них пострадали,
стали почвой для нового дня.
Я стою у родного порога
и впиваются мысли в висок:
мы – песок лишь в песочнице Бога,
мы всего лишь – разумный песок…
ОТ БЕЛОГО СНЕГА НА СЕРДЦЕ – БЕЛО
От белого снега на сердце – бело,
и света в душе – как в берёзовой роще!
Все тёмные мысли пургой замело
и жизнь стала чище, светлее и проще.
И жизнь стала ясной, как день в январе,
наполненный снежным слепящим сияньем.
Мороз на дворе. Сады в серебре.
Весёлые святки с вином и гуляньем…
Не хочешь на холод – себя не неволь,
сиди замурованным в жаркой квартире.
Но белая быль, словно белая боль,
отыщет тебя в заметеленном мире!
Ведь ты не медведь, чтоб медлительно сны
листать до весны в полутёмной берлоге,
лишь к маю решив из-под корня сосны
восстать, чтоб размять занемевшие ноги.
Зима для тебя – родовая печать,
твой воздух ментальный, твоя атмосфера.
Ну как же тебе снегопад не встречать
с задором ликующего пионера?
Смотри, как зимою земля хороша!
Бежит санный путь через все расстоянья…
От белого снега – сияет душа.
Попробуй сберечь в себе это сиянье.
ВУНГ ТАУ
В Вунг Тау – плюс тридцать. А где-то в далёкой Москве
сейчас – минус тридцать. И снега – по самые крыши!
Я радуюсь солнцу, что блещет в заморской листве,
я радуюсь морю, что йодом в лицо моё дышит.
В Вунг Тау так сладко, забыв о московской зиме,
бросаться в волну, растянувшую хвост на три мили,
а ночью смотреть, как плывут сухогрузы во тьме,
и пить самогон из литровой плетёной бутыли.
Вунг Тау – не город, а маленький красочный рай,
где рынок звенит голосами, как чудная лира.
Гуляй меж рядами, торгуйся, смотри, выбирай –
отсюда никто не уйдёт, не купив сувенира.
Но будь начеку! Чуть зевнул – и пропал кошелёк.
Чуть сумку оставил одну, наклонясь к продавщице –
и кто-то её в тот же миг из-под рук уволок.
(Тут много охочих за чей-нибудь счёт поживиться!)
Но главное – радость, что в сердце кипит, словно страсть,
при виде бурлящего моря, и неба, и солнца.
Её, точно сумку, вовек никому не украсть,
и, чувствуя это, душа от восторга смеётся.
И сердце ликует, вбирая в себя синеву,
и шепчет себе: «О потерях былых – не печалься».
Вунг Тау – не город, а сказочный сон наяву…
О, как бы хотелось, чтоб он никогда не кончался!
НАДЕЖДА
1.
Дороги разбрелись,
как раки, во все стороны.
В тумане даль и близь.
В тумане смерть и жизнь.
Лишь сотрясают высь
картавым криком вороны.
2.
Ещё не то, чтоб крах,
но всё, что можно, продано.
В кино сплошной пиф-паф.
Везде горой пих-трах.
Страна лежит распахнутая на семи ветрах,
и это — моя Родина?..
3.
Не в том сегодня суть,
кто зло завёл, как «ходики».
Над всем есть высший Суд.
Меня ж томит, как зуд,
надежда, что спасут
мою страну — угодники.
4.
Допив, как алкоголь,
своей судьбы сливовицу,
мы вдруг поймём сквозь боль,
что этой жизни соль,
как на ноге мозоль —
болит, пока не вскроется.
5.
Под Млечною рекой
бродя в тоске отчаянной,
не пой за упокой
полночному молчанию.
Храни в душе покой,
и эту жизнь тоской —
не отрави нечаянно…
ДОСТОЕВСКИЙ
Фёдор Михайлович, что вы забыли в Москве?
Вам интересно, расчистит ли «пробки» Собянин?..
Правда в России – всегда на одном волоске:
еле висит, словно песнь ямщика над степями.
Фёдор Михайлович, сколько же можно писать,
как по России студентики «мочат» старушек?
Лучше, штиблеты надев, отправляйтесь плясать
или зайдите в трактир – скушать чаю и сушек.
Фёдор Михайлович, хватит историй про «дно» –
лучше в рулетку играть, ни о чём не печалясь.
(Эх, я забыл, что Лужков запретил казино!..)
Ну – так и быть! – значит, с Сонечкой кроткой венчайтесь…
Снова в России страдает невинный народ,
бесами к новому счастью насильно ведомый.
Кто не убийца и вор – тот, считай, идиот,
как ему жить по понятиям «мёртвого дома»?
Без Православия – дрянь на земле человек,
сколько бы он не имел привилегий и званий!..
Кто-то – наказан за грех, что не делал вовек,
кто-то – вершит преступления без наказаний.
Фёдор Михайлович, бросьте скорее перо
и, понадёжнее Грушеньку сгрёбши в охапку,
прыгайте в сани, в такси или просто в метро
и – уноситесь в свой век по замёрзшим ухабам!
Там – не малина. Но в душах живёт ещё свет,
и Карамазовы стол с осетриной накрыли.
Нет там мобильников и не открыт Интернет,
но – детям видятся в воздухе ангелов крылья!
Фёдор Михайлович, в ваших романах – темно,
горя и слёз на страницах разлито без меры.
Но – словно в щель между штор, что закрыли окно –
тихо струятся лучи Божьей правды и веры.
Век двадцать первый явил нам жестокий урок,
врезавшись в зрителей, точно машина на ралли.
Фёдор Михайлович, вы – не игрок, вы – пророк,
и потому вы игру эту вдрызг проиграли.
Каяться поздно. Бессмысленно локти кусать.
Катит история. Тяга скрипит ременная.
Всё, что, предвидя беду, вы смогли записать,
жизнь, как инструкцию, в ходе веков применяет.
Литература – опаснее, чем гексоген,
скажешь: «Спаситесь!» – а люди услышат: «Беситесь!..»
Только любовь нас просвечивает, как рентген,
или, как солнышко – неба голубенький ситец.
Лучше уж резаться в карты иль грыжу чесать,
не обличая сограждан в грехах и пороках,
чем, наклоняясь под лампой, писать и писать
вечный роман, от которого мало так проку.
Хватит мучений. Пусть в душу прольётся рассвет,
бесов из тёмных углов выгоняя наружу.
Ночь завершилась. Скорее на Невский проспект,
перешагнув свои страхи, как жёлтую лужу…
…………………………………………………..
…Но – всем сомнениям дверь затворив в кабинет,
Фёдор Михайлович слышит, как бьётся в нём строчка.
И, как незваный ребёнок, приходит на свет
чудная деточка – Неточка… Значит – не точка!
|
| |
| |
| Dolgov | Дата: Пятница, 09.03.2012, 19:47 | Сообщение # 50 |
|
Генерал-майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 266
Статус: Offline
| Участник № 47
Переизбыток точек. Короткими предложениями.
Выжечь с изнанки век "не пингуй". Крепись.
Срыв всех шлюзов по страсти. Призрачные намеренья.
Вот закавыка какая - ни смерть, ни жизнь.
Я для тебя что призрак - в списках не значусь я.
Время моё в словах - с девяти до шести.
Из всех зеркал - взъерошенная неудачница...
Помоги же мне, милый, - как это вынести?
Грохот пустой стеклотары - аккорд прощания.
Перемыть всю посуду, по углам пыль разогнать.
Вот и конец. Пустая квартира. Молчанье. Отчаянье.
Инфинитивами думать: Ждать. Забывать.
----------
Что ты видишь в очах моих, друже,
не имеющий привычки лгать?
Что там, в искареженых глубинах;
что мне, как соломинку, хватать?
Посмотри, - там есть еще живое?
Чувствующее?
Что не погребено под золой, надгробьями;
то что корою и коростами еще не поросло?
Посмотри. И, есть еще вопросы?
Задавать, - подумай, не спеши…
У меня ответы – все не просты,
и о счастии – не хороши…
И ни строчки о счастливой лире.
И не слова матери святой.
У меня, что слово – то мортира.
У меня что ни удар – то ножевой.
Посмотри. Налей. Еще, поболе.
Ты же знаешь, как ТАКОЮ жить.
Так, чтоб ни слезинки честной боли.
Так, чтобы ни слова о любви.
----------
Почта - сумрачна, опорочена,
Перечеркнута сгоряча.
К одиночеству приурочена,
До абсурда, да чтоб с плеча...
Напророчена - злость с отчаяньем,
Перекручена страсть, крепка.
Моя ненависть - крестным знаменем
Насквозь, издали всем видна.
Переглючена. Недовстречена.
Перепутана мысли нить...
Умирать от прикосновения.
И от ожидания - жить.
Не убилась - ни сном, ни жалостью
Не пожалую, уж прости.
Я тебя лишь украдкой, - пожалуйста, -
высни, выпусти, отпусти...
Я нескладная, и неловкая,
Выдыхаю - боюсь вдохнуть...
И по встречке, по самой бровке я -
Отправляюсь в обратный путь.
Посмотрел, застолбил, и будто бы...
Я твоя; да и ладно бы.
Но - билеты назад - не куплены.
И, назло, сожжены мосты.
----------
Осень догнала.
Перебрать электронные строки.
Перечитать. Передумать и пересмотреть
Перезабытые
И переушедшие сроки,
Сбытых не к времени мечт.
Строки двоятся,
Троятся, иллюзии множа.
Хочется тоже сказать о тебе пару слов.
Чтоб было потом
Промолчать любопытным потомкам
На вопрос: «что это было?» - …….
----------
В этот вечер,
стеклянный,
матовый,
Мутный, словно тяжелый хмель,
он взорвал
эту праздность
ватную.
Одним голосом
одолел.
Руки,
жилами перевитые,
В душном воздухе раскидав,
он плевался
нам в лица
рифмами.
Вместе с ними –
себя раздав.
Весь –
как взвившаяся пружина.
Как взведенный курок нажать…
Лишь просил,
чтоб запомнили имя.
чтобы знали, -
кого искать.
Я запомню.
Улыбку злую.
Честный взгляд в глазах ведьмака.
Голос.
Улицу.
Мостовую…
Дата.
Подпись.
С любовью, - я.
|
| |
| |
| Dedal | Дата: Пятница, 16.03.2012, 14:00 | Сообщение # 51 |
|
Рядовой
Группа: Пользователи
Сообщений: 2
Статус: Offline
| Участник №48
Воспоминания о Петербурге
Камень, чугун, вода,
Небо висящее низко...
Всё это было тогда
Рядышком, близко.
Не было ни на чуть
Тени сомненья –
Здесь мои жизнь, путь,
Здесь вдохновенье.
Думал, что навсегда
Богом отмечен.
Боже, как же тогда
Был я беспечен!
Нет меня больше, нет
В старом пространстве.
Вот уже много лет
Я в эмигрантстве.
Вижу издалека:
Город на месте.
Камень, чугун, река
С небом угрюмым вместе.
Осень. И дождь моросит,
Вижу я живо, –
Город, как прежде, открыт
Ветру с залива.
Парки промокли насквозь
Листья озябли.
Всё здесь и вместе и врозь
Помню, до капли.
Всё, что дорого мне,
Не пропадает.
В сердце, в его глубине
Память пылает.
Последний ливень осени
Этюд
Дождь – яростен,
и он настолько плотен,
что контуры пейзажа городского
совсем размыты,
льет из подворотен,
и улицы плывут как корабли,
и фонари, как цапли на болоте,
сутулятся, и так, как у Дали,
с его сюрреалистических полотен
стекает время дня, и безысходен
осенний парк, оставшись без листвы.
А хватит ли предела у Невы,
вместить всю тяжесть рухнувшего неба,
никто не знает, только верят слепо,
что все пройдет, что оголтелый ливень
торопится сойти скорей на нет,
чтоб уступить за ним идущим вслед
и солнцу ноября, и позабытой сини.
Женщины Ренуара
Они не из пены вышли –
из сливок взбитых,
из аромата духов французских и роз.
В них томленья любовного переизбыток.
Их розовых тел не касался туберкулез.
Все в них –
непротивленье мужскому взгляду,
все – притягивающее его.
Будто нет в крови их и капли яду,
а только веселящее душу «клико».
Все – словно из натюрморта –
спелостью налитые,
персики розово-желтые на голубом.
Все они и красивые, и молодые,
солнце впитавшие с молоком.
И, кажется, тучи какие над ними не висни,
Чем бы судьба не могла им грозить,
они привлекательны в будни,
и в праздники жизни,
и только и надо-то – жить и любить.
Несовпадение
А мы с тобой совсем не совпадаем
во времени, в пространстве… Привыкаем
к отсутствию друг друга, но душа,
нам верою и правдою служа,
саднит и кровоточит от урона…
На эту рану не наложишь швы
здесь, где живу, на берегах Гудзона,
там, где живешь, на берегах Невы.
Но если повезет быть снова рядом
под небом синим, желтым листопадом,
под белым снегом, голубым дождем,
наверное, опять не совпадем.
Хоть нет тому особого резона,
но что-то в нас надломится, увы,
за срок, что я на берегах Гудзона,
а ты все там, на берегах Невы.
* * *
Доверюсь чувствам, знаю – не обманут,
и ни к чему суждения ума
холодные, когда дожди настанут,
падет листва, и жизни поздней грани
начнет чернить печальная сурьма.
Ни кто, ни что уже не в состояньи
их нотою фальшивой исказить,
ни ледяного севера дыханье,
ни вечеров коротких догоранье,
ни шум дождей, неустающих лить.
Все будет правдой горькой, обнаженной:
и этот город зябкий, но родной,
и люди в нем, и поздний свет оконный,
и парк промокший и немногословный,
и мелкий дождь, и тот, что обложной.
Ход времени и тяжек и неспешен,
как будто командоровы шаги...
Мне он по нраву, он, как люди, грешен,
в печали светел и не безутешен,
и тянет душу отдавать долги.
Последняя осень
А будет когда-то последняя осень,
я буду печален и может несносен,
пытаясь волненье унять.
Пейзаж ее будет, как прежде, роскошен,
а я этой жизнью изрядно изношен,
привыкший за годы терять.
Ни холодно в городе будет, ни жарко,
пройду по аллеям промокшего парка,
и павшей листвой прошуршу,
а лучшего мне и не нужно подарка,
чем воздухом этим, густым, как заварка,
я вдоволь еще подышу.
Прощание будет у нас молчаливым,
без слов, я скажу, что всегда был счастливым,
когда приходила она,
и в городе, с каждым ее появленьем,
стихами я жил и ее вдохновеньем,
и грустью, что черпал до дна.
Формула поэзии
Не выстрадав, не надо, не пиши, –
В поэзии не мысль первооснова,
Не разум, нет, а таинство души.
Сначало было Чувство, а не Слово!
Но и когда слова увидят свет,
И ритм и рифмы обустроят строфы,
Поймешь, пришла удача или нет,
По Чувству счастья или катастрофы!
Сообщение отредактировал Dedal - Суббота, 17.03.2012, 10:40 |
| |
| |
| Dolgov | Дата: Суббота, 17.03.2012, 03:46 | Сообщение # 52 |
|
Генерал-майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 266
Статус: Offline
| Участник № 49
Ленточка времени.
***
Играет февраль метелями.
Кружит снега по полям и тревожит леса.
В снежных осадах держит неделями
Наши поселки и города.
В городе скука, махну в феврале до деревни.
И проберусь сквозь сугробы до вымерзшей нашей избы.
Дров нанесу, сделаюсь жителем древним,
Огню поклонюсь, к нему обращая мольбы.
Пламень подарит тепло – оттает оконце,
Пищу подарит огонь – вот согрелся я сам.
Вычерпан день в феврале от начала до самого донца,
Вечер прозрачен, как старый граненый стакан.
В городе вьюга, метель, круговерть – некогда думать,
В городе бег – остановишься, значит, сомнут.
Я дорожу пустотой деревенского дома,
В котором размеренно дни и минуты текут.
Вечер. Настольная лампа. Тургенев.
Скажете: « Спятил»! – Есть Гришковец.
Разные вкусы и люди, и разное время.
У разных романов, знаете, разный конец.
А за окном февралем упиваются ночи,
Трубы печные играют арктический блюз.
Старая яблоня ветвью о крышу грохочет.
И давят сугробы стропила, как жизненный груз.
С кряхтением дом засыпает под шорохи снега,
Я закрываю глаза. И звенит тишина.
Вьюжный февраль. Непогода. Тем сладостней нега
Уютного дома, свежего хлеба, живого огня и тепла.
***
Август холоден, темен ночами,
Август чист глубиной небес…
Смотрят звезды своими очами
На уставший от лета лес.
Смотрят звезды в излучину речки,
На горящий у нас костер.
И мерцает огонь наш свечкой
Для идущих с далеких гор.
Я лежу и смотрю в бесконечность,
В ней молочная стынет река,
В ней вращается где-то вечность,
В ней пропали веков века.
Сколь ничтожен наш свет во мраке,
И сколь мал между нами путь,
И за правду убоги драки,
Если с неба на них взглянуть.
Даже горы, к вершинам которых,
Мы идем, чтоб себя превозмочь,
Очень крохотны. Как и город,
Опрокинутый в эту ночь.
****
Снежным пологом
С неба искоса
Белым волоком,
Словно искрами
Ночь окутана,
Ночь расчерчена,
Черным холодом,
Снегом венчана.
Стонет воями,
Плачет жалобно.
Успокоить ее
Не мешало бы.
Приголубить ее,
Луноокую.
Приласкать бы ее,
Одинокую.
Нынче ночь
На тебя похожая.
Непогожая, непригожая.
В сердце ранена
Льдинкой малою,
Зимой раннею,
Небывалою.
Тайна тайною
В ночи скрытая.
Ты загадочна,
Ты открытая,
Верой в лучшее
Ты угадана.
И пока никем
Не разгадана.
Ночью снежною,
Ночью темною,
Будешь нежною,
Будешь томною.
Ясным пологом,
Синим волоком,
Ярким всполохом,
Милым молохом.
*****
Все было так: и страсть, и ропот,
И восхищенье красотой,
И тихий крик, и громкий шепот,
Стихии буйство и покой.
Все было так: огнем залита,
Ослеплена ночною тьмой,
Любовь неслась метеоритом
И становилась пустотой.
Провинция.
Дорогу обняли леса,
В просвете небо.
И к горизонту полоса,
Из были в небыль.
Ползет усталый караван,
За Пермью Киров.
Болота съели автобан,
Разверзнув дыры.
Но тянут к небу купола
Святые храмы,
И вот навстречу Кострома,
Купцы и дамы,
Бояре, дворня и князья –
Былые Лета–
А на шоссе пустом возня
В разгаре лета.
Вот вологодские боры,
Раздолье лешим,
Нас дождь спасает от жары
В раздумье пешем,
И пахнет паром и сосной,
Слегка грибами,
Туман ложится за Шексной
И за борами.
Упало солнце за рекой,
Уснуло где-то.
Остановлюсь и покурю.
В разгаре лето.
|
| |
| |
| olderroza | Дата: Суббота, 17.03.2012, 17:26 | Сообщение # 53 |
 Рядовой
Группа: Пользователи
Сообщений: 1
Статус: Offline
| Участник номер 50
Те , кто рядом...
Я не сторонник романтичных крыш
Где голуби вьют гнёзда для разбоя
Под ними не проскочит даже мышь
Когда они висят над головою...
Я не люблю прогулки под зонтом
Захлюпал носом и уже неймётся
Писать " нетленки" о непрожитом
И ты сухой и дождик вроде льётся
Когда слова общипаны как с кур
Я вместо кофе буду пить цикорий
В сторонке от кофейных процедур
От куцых и напыщенных историй
А для чего в пустую тратить пыл
Легко пиши, или играй словами ...
Я узнаю того, кто рядом был
"Слегка соприкоснувшись рукавами"
Дружбе вопреки
Наша дружба дошла до конца
Провожая замученным взглядом
Я оставлю тебя у венца
И спрошу - Ну кому это надо
Скоро был бы у нас юбилей
Мы с тобою дружили не споря
Я помешан на дружбе моей
Ну а ты лишь добавила горя
И стихи для тебя я читал
Под коньяк и колбаску в нарезке
Я тебе этот мир рисовал
Как художник на каменной фреске
Ты хотела со мною дружить
И конечно же глупо и странно
Было дружбой твоей дорожить
И в итоге остаться бараном
Я и в дружбе другого желал
И не стал бы обычной скотиной
Но как жутко смеется финал
Обернувшись обидной личиной
Надо было под звезды попасть
Пожелать себе смысла иного
Чтобы под ноги людям упасть
В этой роли козла неземного
Наша дружба дошла до конца
Есть на свете она , или нет ли
Начинать надо было с венца
А не просто выкручивать петли
Коварство и любовь
Вот и день завершился огромной и жирною точкой
Пострадал , прослезился ,взгрустнул , налюбился от пуза
Не страницы , а просто букетик весенних цветочков
Добавляются к тоннам печатно - бумажного груза
Не дождавшись расчёта коварная муза сбежала
Изменила с соседом , он пишет отчёты как песни
Ну .Нехитрое дело поэта обидой ужалить
Но как подло звучит ,что ей жить будет с ним интересней
Ведь не просто любил , а считал этот шаг очень правильным
И с любовью к тебе ,гонорар за стихи сочетая
Я пакуя глаголы сгорал от неё спичкой пламенной
А теперь тихо плачу убытки от страсти считая
От беды не оправившись рано с изменницей спорить
Пусть мой голос утих и не ладится дело с грамматикой
Но захочешь вернуться , и тоже услышишь - Ам Сори
Потому что тайком от тебя я давно изменял с математикой
Соседка
Покидая паркет , к занавескам из света
Потянулась ленивая сонная пыль
И проспавший в углу , телевизор - калека
Забубнил небылицы и разную гиль
Город верит всему и поэтому лето
Обещает для каждого жителя рай
Но попробуй платить ему чистой монетой
И легко поменяешь дворец на сарай
У соседки под крышею красного перца
Только дымные кольца да злая вода
Она музыкой лечит разбитое сердце
И его добивая звучит " лабуда"
Её роза попала под лапу Анзора
И над сломанной веткой склонился Анзор
Но не встретил шипов и не встретил отпора
И не выставить совесть его на позор
Как построить любовь на песке и обмане
Не страдать от душевной своей простоты
Ты была для него словно " Роза в стакане "
И хватило для розы " обычной воды "
Это тоже урок, это тоже не мало
Да, бывает такое , себя не тирань
У меня даже пальма когда то стояла
А от старой подружки осталась герань
Просто ты не того на пути повстречала
Я и сам был доверчив в такие года
И не раз это мне повторяли с начала
Только дымные кольца да злая вода
Абсурдный триллер
Заглавные титры , картина помчится
Под небом притихли и звери и птицы
Гниющие травы и в чёрной земле дыра
И нет за душой ни чести ни флага
До этой дыры остаётся полшага
Минута ,другая и будет обжита нора
К земле прикоснутся огромные когти
Свернёт сухожилия , вывернет локти
В серебряной шкуре упырь отряхнётся от сна
Луна и седые людские поверья
Окутали тенью косматого зверя
И лёгкая поступь охотника еле слышна
Сценарий избит и банально извечен
Опять будет кто нибудь весь изувечен
Никто и не хочет утаивать шило в мешке
И вывод конечно покажется пресным
И сказочка с тем же финалом чудесным
Добро побеждая зверью надаёт по башке
Уже поджимают детишки колени
Есть общая тема для всех поколений
Ещё бы ! Такое увидишь , ручьём потечёт!
Но я режиссёр и по моему глупо
120 минут на 400 трупов
Раскинуть ,преследуя только банальный расчёт
Как просто лишиться безвольного тела
Рассудок утерян , душа отлетела
А следом за нею пустился её господин
Безумец , и жертва , чья песенка спета
За что? Мы оставим вопрос без ответа
Не мало на свете печальных и грустных картин
Беги дорогая , лети без оглядки
Тебе бы исчезнуть да спрятаться в пятки
Да силы найти на последний отчаянный взлёт
Но плохонький стайер на лунной дорожке
Короткие крылья да тонкие ножки
И сил не хватило на самый короткий полёт
Как помощь нужна , никого нет на свете
Слегка изменив направление , ветер
Вокруг покрутившись лишь шкуру слегка потрепал
А кто ещё зверя погладит по холке
Который имеет лишь зубы на полке
Безумную ярость и белых клыков оскал
Коснулась луна омертвевшего века
Вот был человечек и нет человека
Где чёрное дело она словно прыщ на носу
Послушала как приближается утро
Как нежити мелкой становится жутко
И ветер захлопал гнилою корой в лесу
И больше никто не обронит и звука
Душа на земле как несчастная сука
На худеньком тельце эффектно играющий блик
От пролитой крови трава покраснела
Голодная тварь подбираются к телу
И время прищучить злодея набором улик
Злодей эталонный , злодей очень гадкий
Какие в нём могут скрываться загадки ?
Он взялся за дело как самый обычный упырь
Статистов терзает , калечит и мучит
И значит в финале в расплату получит
Под самое сердце тяжелый серебряный штырь
В тех фильмах , где штампом затёрта удача
С характером новым одна незадача
Захочется тонких нюансов , а где они ,блин !
Возьмёшь , намудришь и останешься носом
Ведь кто себе жизнь усложняет вопросом ?
Какой нибудь мудрый карась или глупый павлин
Любой современник на нашей планете
С любезной улыбкой вам сразу ответит
Что мол Се Ля Ви и закон нашей жизни суров
Он тоже когда то почитывал Фрейда
В кино насмотрелся на подвиги Блейда
И знает каких этот парень лишился оков
И видели много и русские вроде
Всего у нас вдоволь , по лесу не ходим
Свободы любой! От иной , хоть святых выноси
При ней то никто не останется с носом
Родился - она уже лезет с вопросом
Кому ещё хочется жить хорошо на Руси?
Какая свобода , такое и время
Укройся в подвал , замуровывай двери
В окошко вползёт , громыхая огромным мечом
Все скорбные дни , юбилеи и даты
Оденут идею в железные латы
И двинут в крестовый поход за своим калачом
А в солнечном мире , где любят по братски
Поют , веселятся играются в цацки
Найдутся такие , кто плюнет чертовке в лицо
Никак не поладят с проказливой стервой !
Откроет свой ротик и плюнется спермой
Обычная курица словно крутое яйцо
Проверим характер , на что же ты годен
Ползи за свободой и будешь свободен!-
Как песня летит , над страной от души веселясь
Эх тройка , свободно лети по дороге
Лети ,да поглядывай чаще под ноги
Мы грязи добавим и будем затаптывать в грязь
Запахло болото к утру перегаром
Вовсю небеса полыхают пожаром
Светило поднялось , и сразу такой оборот
Не только оно но и камень заплачет
Лежит мужичонка и слёзы не прячет
Разбитое тело вросло в окровавленный лёд
Рассвет не принёс бедолаге спасенье
Светилу летит от луны донесенье
Она как всегда оказалась обычным шнырём
Пошлите вы этого жулика к бесу
Он прошлою ночью по вашему лесу
Бродил , хулиганил и попросту был упырём
И лес и поляну , всё кровью загадил
Ну что из того что с собой не поладил
Довольно приятель раскачивать наши кресты
И зрителю ясно , что просто нелепо
Прощать замогильную нечисть из склепа
Ушел в упыри значит сжег за собою мосты
Такого как он не должно быть на свете
Не волк не овца , в голове только ветер
Всю ночь пробуянил , расплакался только к утру
Пусть примет гадёныш последнюю муку
Затащит в нору околевшую суку
Подохнет над нею и ветер зароет нору
Типичный финал современных историй
Светила тихонечко смылись за море
Где драят до блеска короны великих держав
Лишь что-то оставив себе на примете
Над полем , гнилым и пустым только ветер
Застыл , на минуту дыханье своё задержав
Да зрители дружно , рецензией едкой
Отметили автора чёрною меткой...
Мол в триллерах явно товарищ не ловит мышей!
Зачем ему надо устраивать споры ?
Конечно любые нужны режиссёры
Но лучше гоните таких от искусства взашей
Светильники разума , зори рассвета
Костры и другие источники света
Во первых строках выключаю ... и стало темно
Опять мой герой без штанов и рубашки
Хватает за руки , захлопали ляжки
И хватит ... Уже будет "ядерным" это кино
Сообщение отредактировал olderroza - Воскресенье, 18.03.2012, 11:40 |
| |
| |
| poet21 | Дата: Вторник, 20.03.2012, 07:58 | Сообщение # 54 |
 Рядовой
Группа: Пользователи
Сообщений: 1
Статус: Offline
| Участник номер 51
МНОЖЕСТВО
Вас множество, и я такой же снег;
Мне не дано скорбеть и в бубны бряцать,
Когда в асфальт закатанный узбек
Не выйдет на работу в СМУ-15…
Пускай его оплачет Фатима…
Ему не стать пособником комфорта,
В котором через год сойдет с ума
мне по крови родная, в общем, морда...
Век восковой не хуже золотых
серебряных и каменных, и медных;
я рьяно ставил свечи для святых -
и дом поджег, чтоб не стыдиться бедных...
Все повторилось, как веселый сон;
бежит за шарабаном Коломбина;
синеет Айседора; лжет клаксон;
И мирозданье кружится, как глина,
Та, из которой сделали нас всех,
Похожих друг на друга – и врагами;
Нас множество, но мы тверды, как снег,
К кресту земли прибитый сапогами…
ТОСТ
За тебя, за ноябрь, за узор,
за угрюмую речь мудреца,
за текучий, как водка, позор,
за чужое лицо без лица -
Отпиваю последний глоток -
за скучающих в облаке дам,
за седьмой виноградный виток,
за кагор, изабеллу, агдам.
Тишина без конца и начал -
за тебя поднимаю фужер,
жил и я, словно я - янычар,
только ты мне писала: "Мон шер..."
Грязный ветер меня уволок
с мокрым ворохом листьев ольхи,
хорошо, что я был одинок,
и не письма писал, а стихи.
Вот теперь же стучусь, словно тать,
а откроют - без слов ухожу.
Я устал даже тихо роптать,
а не то чтоб скликать к мятежу.
ТЫ И Я
Светлане
Мы познакомились в котельной,
где я служил как истопник,
и труд мой был почти бесцельный —
к такому я давно привык...
Я кланялся своим лопатам,
крепил выносливость углем
и сочинял отборным матом
стихи о будущем своем.
А ты, без жалости и страха,
вошла в мой мир углей и грез,
как комсомолка в штаб гестапо,
как дочь кулацкая в колхоз.
Ни недостатка, ни излишка
в тебе не видел я ничуть.
Твоя мальчишеская стрижка
легко склонилась мне на грудь.
Мои стихи тебя пленили,
сковали, бедную, навек.
Вот так с тобою поступили
один поэт и человек.
УСТАЛОСТЬ
Я устал от верности словам,
От любви, свершившейся как смерть,
Я устал идти по головам,
Презирая травяную твердь.
Я устал от голода и тьмы,
Беспросветной как любовь, как страх…
Я устал держать святое «мы»
Сигареткой в собственных устах.
Я устал кричать во все концы,
Собирать безликую толпу.
Я устал - так устают жнецы
Убивать собратьев по серпу.
Я устал от города-дыры,
От дорог и от звериных троп;
Я, как волхв, тащу свои дары,
Волчьей мордой падая в сугроб.
Я устал от всех ремней и пут,
Что растерли плечи до костей.
Я устал – так дети устают
Ненавидеть остальных детей.
НОЧНЫЕ НОВОСТИ
Ночь катится шаром. Под хруст костей
Слюною брызжет служба новостей…
Враг на экране, враг уже повсюду,
Он во дворе скулит среди собак,
Он во дворце примеривает фрак
И водку плещет в царскую посуду.
Сейчас он выйдет вон из тех ворот,
Дыхнет едва – и дерево умрет,
Заикой станет бедная сиротка,
Застрелится у гроба караул,
Ощерится кинжалами аул,
Прольется кровь, и кровью станет водка…
Отделятся: от Марса Колыма,
Душа – от тела, тело – от ума;
Взорвутся терминалы в Эмиратах;
Падет звезда; свихнется конвоир…
Я выключаю этот странный мир,
Где места нет для нас – святых, проклятых…
РОДИНА
Вопию Тебе, Господи: воля Твоя,
А моя – лишь свобода…
Что мне Родина, бедная эта швея
Високосного года,
Эта нищенка в черных лохмотьях ночей
И в заплатках столетий…
Я и сам-то таков: и не свой, и ничей,
Но и, к счастью, не третий.
Там, где реки сольются, кружа, в родники,
И безвременье в силе,
Я пройду, не заметив дрожащей руки
Этой нищей России…
Что мне эта скупая на фрукты земля,
Мерзлота и разруха…
Не подам ей, клянусь, ни зерна, ни рубля,
Ни из области духа…
…А она-то, она-то вцепилась в меня! –
Душу рвет в половинки,
Эта Родина, дальняя эта родня,
Из уральской глубинки;
Эта сводная полуслепая сестра,
Попрошайка и зечка,
Ей планида была – помереть у костра,
А она, словно свечка,
Тихо тает пред образом Судного дня,
Средь калек и убогих,
Эта Родина, дальняя эта родня…
И за что она только так любит меня,
Выбирая из многих?
|
| |
| |
| znakomka | Дата: Четверг, 22.03.2012, 15:46 | Сообщение # 55 |
 Рядовой
Группа: Пользователи
Сообщений: 1
Статус: Offline
| участник номер 52
Зимний город ночной
Сахарной пудрой присыпан кирпичный торт,
Свечки горят, не жалея своих огней,
Ночь открывает беззубый и жадный рот,
Пробуя слой за слоем, какой вкусней...
Ты не смотри, что в шкафу духовом зима,
Это обычное дело для ловких рук,
Снежно-холодной нуге будет рад гурман,
Вслед за луной растворяясь в ночном пиру...
Звездной глазурью украшен небесный корж,
Стружкой кокосовой крошится Млечный Путь...
К завтраку я испеку для тебя бриошь,
Тихо калачиком ляг, чтоб скорей уснуть...
Предрассветное
Там, за окном – ночь, здесь в тишине – сон,
Сквозь пустоты толщь вижу зимы тень,
Звезды прогнав прочь, ветер завыл псом,
Душная бьет дрожь в тесном плену стен...
Чертит круги тьма – страхов немой клон,
Сонный покров смят, дремлет один плед,
Тонких ресниц взмах, мутных зеркал звон,
Чуть горизонт ал – черный исчез бред...
Долгий рассвет стыл, солнце блестит льдом,
Там, где туман плыл, инеем лёг след,
Серых домов пыль, торных дорог хром,
Мир до небес скрыл белый ковер – снег...
Високосное
Тихо ступает февраль по размокшим сугробам,
Солью клеймён, пробуравлен, изъеден, расплавлен...
Двадцать девятое. Быть високосно-особым –
Значит, в последний момент оказаться бесправным...
Значит, вдыхать аромат запоздалого марта,
Звонко капелью играя, искриться на солнце,
С крыш покрывала срывать, и разгадывать карты
В трещинах льда, и... мечтать, что весна не начнется...
Бьется февральское сердце под тающей кожей,
Бьется неслышно, забитое гомоном птичьим...
Завтра весна, и сегодня особенно сложно
Думать, что всё позади. Но прости, это – личное...
Я меняю
У меня аллергия на холод и белые крыши,
Флегматичный февраль оказался на редкость тягучим,
Я меняю коньки, пуховик и усталые лыжи
На огромное небо, что скрыли махровые тучи...
Я меняю остатки зимы на весеннюю свежесть,
На зеленую пену меняю безжизненный иней,
Ледяное молчание снега, и шорох, и скрежет –
На каблучную дробь и восторженный гвалт воробьиный...
Март ломает надменную зиму дождливым протестом,
Под журчанье воды становлюсь непривычно-шальная,
Я меняю тебя, на кого – мне пока не известно.
И приметы, и числа, и сны. Лишь себя не меняю...
А ты был после...
А ты был после... Летела вечность и пахла снегом,
И редко солнце ласкало крыши и прочих кошек.
Встречались люди, и уходили почти бесследно,
И было трудно менять наивность на лед подкожный...
Текли проспекты, светились окна – всегда чужие,
Чужие метки на молчаливых кирпичных картах.
В мороз бывало, сжималось сердце стальной пружиной,
Но отпускало, обыкновенно в начале марта...
Вокруг привычно-рычащий город, пустые лица –
Его добыча. Хотелось счастья, цветов и в гости,
И в жизнь вживаясь, хотелось верить, что это снится.
Я просыпалась. И было больно... А ты был после...
|
| |
| |
| Dolgov | Дата: Пятница, 23.03.2012, 18:38 | Сообщение # 56 |
|
Генерал-майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 266
Статус: Offline
| Участник № 53
Патрон.
Я маленький злобный патрон!
Меня заряжают в обойму!
Стреляют в висок, а потом
Все будет только по-моему!
И все изменится сразу же!
Спасибо скажу я синониму
Он ловко держится за уши
Все будет только по-моему
Ветки корявого дерева
На фанеру пущу и картон
От юга до самого севера
Все разрушит злобный патрон
Все будет только по-моему
Я царь своей головы
Я черт в своем омуте, поняли?!
Из фанеры построю гробы!
Я сам раскулачу оркестр
И лягу в приличном костюме
Это будет тихое место
Где я всегда остроумен
Где будет все только по-моему
Кто выиграет, тот выбирает
Где души плавают по небу
Да только вот так не бывает.
Все будет только по-моему
Мычу заклеенным ртом,
Но меня заправляют в обойму
Как маленький злобный патрон.
Другу.
Сегодня никуда я не спешу
И все дела отбросив прочь
Тебе мой друг со всей душой пишу!
Поговорить с тобой я мысленно хочу.
Молчание не в мочь.
Ты знаешь, я сейчас дышу!
Так сладок воздух бытия!
Я кланяюсь и говорю "Bonjour"
Любому встречному!
Ведь пользу этого познали ты и я.
Тебя люблю я, друг мой!
И от любви встречаю много сил!
Я постоянно улыбаюсь, как больной
И тихо счастлив этим,
Как ты меня учил.
Не твердо я стою на мостовой!
Конечно, пьян! Конечно, пил!
Ловлю я тучу хмурых взглядов на собой
И каждый я с любовью встретил!
И что-то в душу получил.
И признаюсь, что взял не мало,
И то теперь моя потреба!
Сильнее вин, богаче хлеба,
И белой ночи свежий дрем,
И перламутровое небо,
Что не увидишь хмурым днем!
Природы сказочный каприз!
И течь дремучая канала
Меня скорее возбуждала,
Чем самый пламенный стриптиз!
И повезло тому,
Кто в мире добра простого видит краски,
В подковах улиц - лица, маски!
Ты знай, веселый друг, я предан одному:
Люблю я театр, смех и сказки...
Письмо из прошлого.
Пишу всем существующим ЧК,
Под гнетом грозных лиц!
Тем, кто предателем считает Колчака,
Убийцам львов и львиц!
Тем, кто кидает яйца
В Афин и Аполлонов,
И для кого статистикой является
Убийство миллионов.
Я не политик, не философ, я не крестьянин
Я поэт!
Меня обычно увидав, вы молвите:
«Вопросов нет»…
А у меня, извольте, есть вопросы!
Не к вам, не даже к вашей совести,
(Я сам ее на днях за булку раздарил)
Но, к сожаленью ль, к счастью ль,
Только ваши кости
Ответить могут мне хотя бы на один.
Я не надеюсь в то, что истина распухнет в споре с нами!
Такая истина подобна ботексу.
Пинками мы ее прогнали сами
И уж давно живем по кодексу.
Так глубоко постичь разврат!
Так смело рай задекорировать!
Какая разница кто завтра будет виноват,
Если вчера мы разучились миловать.
На плаху я не рвусь, я – трус,
А вы не бойтесь, вы казните,
Смотрите, я сам командую расстрелом
Истории и веры всей,
Но, напоследок ,я спрошу вас судьи:
Вы знаете ли почему был богом наш Иисус?
Да потому что нет таких людей.
Смотрите! Кто это урну роет!
Косая тень - строитель коммунизма.
Забыли дети имя матери!
А там, у стен «последнего героя»,
Лежат в грязи фантомы демократии.
Кто я сейчас? Где я живу?
Все мненья, войны, споры, споры!
…И никого я не люблю,
И никому не дам опоры…
И не смогу я жить всерьез,
Этот абсурд, нет, этот бред меня чертовски веселит,
Пришло мой суд, и я смеюсь,
И буду я до слез смеяться,
Обнявшись с заграничной фурией,
Пока на площади стоит гробница с мумией.
Давясь от судорожного смеха,
Я повторяю: « Divide et impera»,
О, кто же фразы этой автор?!
И ей в противовес шепчу
Свободный дух, любовь и вера.
О, судьи! Что же будет завтра?
Откровение номер «0».
Господин доктор! Раскрывая вам мой недуг,
Хочу сказать наперёд, что вы, увы, бессильны, мой друг:
Моя внешность врёт, так как я - монстр, творение собственных рук!
Психологическая ошибка системы, а вы лишь хирург…
На основании этого требую, чтоб мы общались, как здоровый и псих.
И не удивляйтесь, если по форме наше общение будет напоминать некий стих.
И для начала обозначим две темы – правую и левую – и изучим каждую в корне,
Поскольку каждая из них достойна внимания, ибо не соответствует норме.
«Зло» и «Добро»! Две одноплановые границы! И вечное «Но» между ними… распятое мною…
Вы – это «Но»! И всем наплевать кто вы и где вы,
И одна блудница порою чище, чем тридцать три непорочные девы,
Ибо она «Ноль» в координатах системы…
Так же как любой грязный оборванец, проповедник искусства,
Готовый отгрызть себе палец,
Доказывая теорию о том, что главным недостатком Иисуса было занудство!
Ибо не ведал братец, откуда дети берутся.
Так же как изнывающий от запаха полыни в пахе юнец,
В страхе ползающий по стенам в свое квартире,
Сжимая в руке десертный нож, желая сделать им харакири,
Не признавая того, что ложь сильнее правды в придуманном им мире!
Так же как предатель и льстец - изумительной чистоты персонаж!
Который заботится о том, чтобы у интриги не наступил конец
И сохранился б баланс, безмолвный страж с рожей козла,
И другие представители зла.
О! Я вижу, вы меня совсем не понимаете! Это моя вечная мясорубка.
Ну ничего, устройство человеческой памяти жаждет продолжения
И любую информацию впитывает как губка! Так что я делаю одолжение, мой друг,
Раскрывая вам глаза на двойственную природу поступка…
Судья!.. Суровый, вечный, что смотрит с пыльной полки,
Не более чем символ шутовства и сам заслуживает порки!
И тогда вся эта история превращается в пух и перья!
И черта-с-два прокуратору Римской Империи было знакомо сострадание!
Слух и зрение – вот знания, что дают силу,
А стремление хозяев пастухов своих вымазать в хлоре
Лишь возвышает их загрязнение!
И тогда, что во всем этом я? От чего суровы их лики?
Где прописана эта статья? Кем выдуманы сфабрикованные улики?
Я знаю кем… Эй ты! Судья! Услышь мои крики!
(Вы впитываете, доктор, мои лукавые пики?)
Но я должен быть интригующим… И я бросаю камень! В эту продажную курию!
Ведь я был в будущем и видел, как Человек ходил по Меркурию!
И по сравнению с этим, где ваши следы на воде…
Судья, что бросается грудью на защиту отмирающего символизма,
От мерцающего неба он дошел до болотных жаб
И теперь в его пасти кляп из проспиртованного хлеба,
Судья такой страшен, ибо тридцать три блудницы не так волную его
Как одна непорочная дева.
Господин врач. Ваши кристаллизованные мозги
И окоченевшие глаза, а еще лучше уши,
Помнят крики и рожу козла, когда вы как палач,
В стенах бриллиантовой больницы
Удаляли младенца из чрева тридцать четвертой блудницы?!
О, Равви! Взгляни – они все грешат! Их надо сжечь старую бумагу в печи!
Так ответь, почему я в преисподней зажат, почему я? Ответь, не молчи!
Но ты не ответишь, нет, ты всегда молчишь,
Эту боль, заставляя носить как вериги!
Хранишь загробный обет.
Ведь ты Бог! Ты создатель великой интриги!»
А я раб. Мой хозяин – отец-самозванец.
Я проклятый всеми урод!
Здравствуйте, это я - господин оборванец!
На веки ваш
Иуда Искариот!
|
| |
| |
| Dolgov | Дата: Пятница, 23.03.2012, 19:12 | Сообщение # 57 |
|
Генерал-майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 266
Статус: Offline
| Участник № 54
МНОЖЕСТВО
Вас множество, и я такой же снег;
Мне не дано скорбеть и в бубны бряцать,
Когда в асфальт закатанный узбек
Не выйдет на работу в СМУ-15…
Пускай его оплачет Фатима…
Ему не стать пособником комфорта,
В котором через год сойдет с ума
мне по крови родная, в общем, морда...
Век восковой не хуже золотых
серебряных и каменных, и медных;
я рьяно ставил свечи для святых -
и дом поджег, чтоб не стыдиться бедных...
Все повторилось, как веселый сон;
бежит за шарабаном Коломбина;
синеет Айседора; лжет клаксон;
И мирозданье кружится, как глина,
Та, из которой сделали нас всех,
Похожих друг на друга – и врагами;
Нас множество, но мы тверды, как снег,
К кресту земли прибитый сапогами…
КРУИЗ
Тихо в мире. Темно в вагоне.
Пепел в руку стряхнул мужик,
И рванули чужие кони,
И не жалко мне их, чужих…
Мимо изгородей непрочных,
Мимо вытоптанных полей,
Мимо медленных рек молочных
И заснеженных киселей.
Промелькнули огни далече,
Кто-то вслед помахал рукой
И отправился ставить свечи
За нечаемый наш покой.
Ни разъездов… Сплошная тряска.
Запеваем на стук и стык,
В каждом слове – слеза да сказка,
В каждом стыке – осьмой тупик…
И несемся меж звездной сыпи,
В черном дыме и в скрипе лет.
Это что ж за вагон?
- Столыпин! -
Пьяный стрелочник крикнет вслед…
ТОСТ
За тебя, за ноябрь, за узор,
за угрюмую речь мудреца,
за текучий, как водка, позор,
за чужое лицо без лица -
Отпиваю последний глоток -
за скучающих в облаке дам,
за седьмой виноградный виток,
за кагор, изабеллу, агдам.
Тишина без конца и начал -
за тебя поднимаю фужер,
жил и я, словно я - янычар,
только ты мне писала: "Мон шер..."
Грязный ветер меня уволок
с мокрым ворохом листьев ольхи,
хорошо, что я был одинок,
и не письма писал, а стихи.
Вот теперь же стучусь, словно тать,
а откроют - без слов ухожу.
Я устал даже тихо роптать,
а не то чтоб скликать к мятежу.
РОДИНА
Вопию Тебе, Господи: воля Твоя,
А моя – лишь свобода…
Что мне Родина, бедная эта швея
Високосного года,
Эта нищенка в черных лохмотьях ночей
И в заплатках столетий…
Я и сам-то таков: и не свой, и ничей,
Но и, к счастью, не третий.
Там, где реки сольются, кружа, в родники,
И безвременье в силе,
Я пройду, не заметив дрожащей руки
Этой нищей России…
Что мне эта скупая на фрукты земля,
Мерзлота и разруха…
Не подам ей, клянусь, ни зерна, ни рубля,
Ни из области духа…
…А она-то, она-то вцепилась в меня! –
Душу рвет в половинки,
Эта Родина, дальняя эта родня,
Из уральской глубинки;
Эта сводная полуслепая сестра,
Попрошайка и зечка,
Ей планида была – помереть у костра,
А она, словно свечка,
Тихо тает пред образом Судного дня,
Средь калек и убогих,
Эта Родина, дальняя эта родня…
И за что она только так любит меня,
Выбирая из многих?
УСТАЛОСТЬ
Я устал от верности словам,
От любви, свершившейся как смерть,
Я устал идти по головам,
Презирая травяную твердь.
Я устал от голода и тьмы,
Беспросветной как любовь, как страх…
Я устал держать святое «мы»
Сигареткой в собственных устах.
Я устал кричать во все концы,
Собирать безликую толпу.
Я устал - так устают жнецы
Убивать собратьев по серпу.
Я устал от города-дыры,
От дорог и от звериных троп;
Я, как волхв, тащу свои дары,
Волчьей мордой падая в сугроб.
Я устал от всех ремней и пут,
Что растерли плечи до костей.
Я устал – так дети устают
Ненавидеть остальных детей.
НОЧНЫЕ НОВОСТИ
Ночь катится шаром. Под хруст костей
Слюною брызжет служба новостей…
Враг на экране, враг уже повсюду,
Он во дворе скулит среди собак,
Он во дворце примеривает фрак
И водку плещет в царскую посуду.
Сейчас он выйдет вон из тех ворот,
Дыхнет едва – и дерево умрет,
Заикой станет бедная сиротка,
Застрелится у гроба караул,
Ощерится кинжалами аул,
Прольется кровь, и кровью станет водка…
Отделятся: от Марса Колыма,
Душа – от тела, тело – от ума;
Взорвутся терминалы в Эмиратах;
Падет звезда; свихнется конвоир…
Я выключаю этот странный мир,
Где места нет для нас – святых, проклятых…
|
| |
| |
| Dolgov | Дата: Пятница, 23.03.2012, 19:38 | Сообщение # 58 |
|
Генерал-майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 266
Статус: Offline
| Участник № 55
Баллада
Уж третий день в тоске и смуте,
Врагом повергнутый с коня,
На прежде ведомом распутье
Стою без шлема и копья.
Налево – тихий домик милой,
Направо – дом родной и сад,
А прямо – камень на могилу
Без имени и крайних дат.
И что мне выбрать для начала,
А может статься, для конца?
Что предпочесть душой усталой –
Зов камня или крик с крыльца?..
Но всё равно!..Без чести ратной
Мне, верно, не прожить и дня…
Нет, лучше, повернув обратно,
Пойду-ка я искать коня!
Х Х Х
Чёрный день, а может быть , и белый
Суждено мне завтра пережить…
Что бы ни случилось, надоело,
Суетясь, по жизни проходить!
Может быть, лихая тройка счастья
Ожидает у моих ворот,
Буйная, как сто моих напастей,
И уздцы серебряные рвёт.
Или, может, в стороне укромной,
Пробуя на вес литой свинец,
Стережёт меня с ухмылкой тёмной
Мне судьбой назначенный конец…
А всего верней, что, как и прежде,
День настанет, надо мной смеясь,
И свой путь в усердии прилежном
Я пройду, спеша и суетясь!
Х Х Х
Подражание Николаусу Ленау
Кольцо в кольцо – слежу, как дым
Уходит в потолок.
И я когда-то молодым
Перешагнул порог.
Бродя по свету, думал я,
Мне счастье отыскать
Вернее будет. А друзья
Не стали рисковать.
Что ж, в странствиях, храня мечту,
Я, верно, испытал
Болезни, холод, нищету,
А счастья не сыскал.
Меж тем, как водится, друзья
Не спали крепким сном –
У каждого своя семья,
И огород, и дом.
И вот уже почти седым
(Всему, увы, свой срок! )
Кольцо в кольцо – слежу, как дым
Уходит в потолок.
Х Х Х
Стихи, написанные
на больничной койке
Что же, друг мой, вздумал ты болеть?
Уж в уме ли ты, как прежде, здравом?
Ты имеешь право умереть,
Но болеть ты не имеешь права!
Словно людям нет других забот,
Как, сойдясь, внимать твоей печали…
Ведь и без тебя своих хлопот
Каждый обирается едва ли!
А умрёшь – так на тебя суда
Не найти… Искать никто не станет!
Только с неба скатится звезда,
Только имя в Лету тихо канет…
Что же, друг мой, вздумал ты болеть?
Уж в уме ли ты, как прежде, здравом?
Ты имеешь право умереть,
Но болеть ты не имеешь права!
Свадьба деревенского поэта
Пусть назовут меня дурак,
А славу мою дурой.
Снесу-ка я стихи в кабак,
Пропью-ка их натурой!
За них как за дрянной товар
- Стихи ведь, а не блузка! –
Нальют мне кислый «Солнцедар»
Без всякой там закуски.
Стакан я осушу глотком,
И мне не будет слишком
Занюхать скверным рукавом
Прескверное винишко!
Потом, любя честной народ
И пьяный по макушку,
Вдруг вспомню, что никто не ждёт
Меня в моей избушке.
И буду плакать и рыдать
О каждую жилетку,
Собак бездомных угощать
Запачканной конфеткой.
И, наконец, сгорит душа,
Ни в чём, ни в чём не каясь,
И, сонно млея, чуть дыша,
Я с лужей обвенчаюсь!
|
| |
| |
| Dolgov | Дата: Суббота, 24.03.2012, 02:57 | Сообщение # 59 |
|
Генерал-майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 266
Статус: Offline
| Участник № 56
Смысл
Твоя душа печалится,
А может быть скорбит
По прожитым годам
дряхлеющего тела,
Которое с умом,
Так и не смогло
наполнить смыслом душу.
И в даль уходят
разные дороги, души и тела.
Душа своей
отправится дорогой
в космическую бездну,
А тело,
в прах земной пойдет,
там кости захоронят,
а может быть сожгут,
И душе,
уже не будет дела,
Как черви
растерзают твое тело,
Душа лишь будет сожалеть,
о том, что была так слаба
пред похотливым телом,
И не смогла наполнить
смыслом жизнь твою.
У жизни прожитой книги,
тебя как лист перевернут,
А может и прочтут
и на твоей странице
что они найдут?
Как ты мечтал?
Как ты страдала?
И что они себе возьмут,
а может сразу в омут?
Зачем живешь, куда идешь
беспечный человек?
Ведь у тебя короткий век,
А ты себе на грех,
На многих с завистью глядишь
и осуждаешь и коришь
Не видя свой огрех,
боишься, трусишь,
И свой порок,
ты как орех его не колешь,
а там внутри сидит червяк
и с завистью
тебя он поедает,
И ждет,
чтоб ты совсем обмяк,
Затем в могилу шмяк
и там тебя доест...
Твоя душа печалится,
А может быть скорбит
По прожитым годам
Дряхлеющего тела,
Которое с умом
Так и не смогло
наполнить смыслом душу.
Тихая гавань ночи
Я в мечтах твой образ рисовал,
Нежный страстный и прекрасный,
Я искал среди прохожих
Образ твой неповторимый,
Я искал в толпе прохожих
На тебя душой похожих,
Всюду я тебя искал
И душою тосковал,
Но надежду не терял…
Много времени потратил
В поисках своих,
и случайно в интернете,
Тебя как чудо повстречал,
Твои нежные слова
Как бальзам добра,
Мою душу воскресили,
И веру мне дали,
Что путь свой найду
В счастливую страну,
В тихой гавани ночи,
Души мы с тобой соединили,
Не спеша вели беседу,
Глупость разную несли,
Говорили о любви …
Словно не было пространства...
Без цели
Без цели в жизни ты дурак,
Все в этом мире делаешь не так
И по земле живым ты трупом ходишь,
Себе и людям радость не приносишь.
Без цели в жизни ты баран,
Тебя легко ввести в обман,
Ты как баран идешь туда,
Куда тебе укажут господа.
Ты слышишь только зов толпы
Но, среди них и ты - не ты.
Послушен слаб и обезволен,
Какою ты болезнью болен?
Свои оставив ожиданья,
Похоронив свои мечтанья,
Не слыша сердца своего,
Живешь, не зная для чего.
По жизни пусть идешь хромая,
Еще не ведая куда…
Ты, цель достойную поставь,
Наверняка, придешь туда,
Где ты скучать не будешь
И встретишь Мудрость…Не зевай!
Ее зерном жизнь засевай,
Чтоб вырос добрый урожай.
Хлеб из него, любому дай,
И в жизни радость получай,
Когда, к тебе придут с любовью,
Ты только дверь не запирай…
Пинок
Порой пинки от жизни получая
в окоп спокойствия влезаем.
Сидим, живем и наблюдаем,
как за бруствером бушуют страсти.
И новизны мы боимся-
словно напасти.
Боимся сделать первый шаг,
А вдруг все выйдет да не так?
Сидим и прям в окопе гадим-
Ворчим-
когда в атаку нас зовут.
Порой бывает грязно,
в окопе нашем.
Но мы сидим в дерьме,
Боясь пойти в атаку,
А вдруг, опять нас пнут,
А вдруг убьют?
Себя мы утешаем,
Мы не одни, нас много.
В Атаку!-
Кто любит риск! Кто смел!
В атаку?- Пуcкай идут герои!
И счастье пусть за это получают.
А нам награды не нужны,
Мы живем в дерьме и рады,
когда других пинают.
Философия жизни
Спорт вершина ума в ломке хребта,
сказал инвалид- мастер штанги.
Пуповина мозга у тебя болит-
Ну почему у него гада совесть спит...
и душа молчит?
Жужжание комара подобно звуку-
разбитого стекла...
Детвора стоит за углом, смеется...
Пиво пьют-"Мы не умрем".
Темные ночи светлеют от глаз африканца-
мечтает страстная мусульманка.
Бурлит сознание,
Но, не дадут тебе упасть
в злобе сведенные скулы.
Ты глупый? Страдания начинаются
с первого крика ребенка.
А кто ж тебе скажет
где начинаются звуки- УРА?
Пророк изрек: "Кому благо несешь?
Ждешь награды? или пинка?"
Ты дурак и во сне мечтаешь,
Ждешь урожая от своей подушки...
А бюрократ, по ТВ сказали-
продает идейные наркотики-
голова у него не болит,
И смело он взятки берет
и не краснеет когда врет.
Тень от мухи сильней оплеухи,
так пугают в церкви детей
и духовно неразвитых людей...
Так что родина прощай,
меня достали твои психи,
И я улетаю в свой Рай...
где буду свободно писать стихи...
Ты женщина с которой я забыл...
Твой взгляд тоскующий
о счастье,
В душу мне запал,
Его забыть я не могу,
Он мне сознание разорвал,
разбил на части...
Глаза твои,
как наваждение,
к себе влекли
и помощи просили,
В них была боль
ошибок прошлых,
И была вера в лучшее,
Мне показалось,
всю жизнь искал
такого взгляда,
И слова не сказав,
мы поняли друг друга,
И словно две
стихии соединились,
сошлись
две половинки...
Ты женщина с которой
я забыл все горести свои,
Мне хорошо с тобой
Я отдыхаю душой,
Когда ты рядом со мной,
Мне без тебя - тоска,
Я без тебя - никакой,
В путь отправляюсь –
Словно хромой
И больной душой,
Когда рядом нет тебя,
Но нежность твоя
Меня укрепляет
И радость твоя
Меня окрыляет
И в пути мечтаю
Ввысь лететь
Душой на тебя глядеть
Звездочка моя нежная,
Мне хорошо с тобой
Я отдыхаю душой,
Когда ты рядом со мной,
Мне без тебя - тоска,
Я без тебя - никакой…
Любовь моя,
будь всегда со мной.
|
| |
| |
| Dolgov | Дата: Понедельник, 26.03.2012, 15:04 | Сообщение # 60 |
|
Генерал-майор
Группа: Администраторы
Сообщений: 266
Статус: Offline
| Участник № 57
Посвящается любови вечной, неземной…
1.
Его любовь к ней была беззаветной,
Но как это часто бывает, увы, безответной.
И чтоб любовь ее завоевать,
Он был готов пред нею на колени пасть.
2
Но наш герой прекрасно понимал,
Что это сердце покорить непросто.
И массу сил душевных прилагал,
Чтоб удивить ее и в сердце занять место.
3.
Он завалил любимую цветами,
Был на руках готов носить ее годами,
Есенина читал ей по ночам,
При этом нежно гладя по плечам.
4.
И вот, в конце концов, свершилось,
Она, уж кажется, влюбилась.
Он не ходил - летал, парил!
Когда ее в свои объятья заключил.
5.
Гостей на свадьбе было много,
Все веселились, пели, танцевали.
И молодые, выпивши немного,
Про жизнь семейную, счастливую мечтали.
6.
Летело время, годы шли,
Любовь меж ними только крепла,
И дети уж немного подросли,
Но страсть друг к другу не поблекла.
7.
Казалось, счастье будет вечным,
И никогда, ничто его не омрачит.
Но жизнь внесла свои расклады,
И начались в семье разлады.
8.
Ошибки, невезенье, неудачи,
Все слилось вместе, воедино.
Пред ними встали трудные задачи,
Решить которые, увы, не суждено.
9.
Стена непониманья меж ними встала,
И отношенья натянулись, словно тетива.
Ему казалось, она устала,
Но кое в чем была права.
10.
И как вулкан пред изверженьем,
Конфликт в семье все зрел и зрел.
Но вскоре полыхнул свеченьем
И пепел с магмой полетел.
11.
Не в силах более терпеть,
Счастливый некогда герой
Решил уйти, а может улететь,
Чтобы вернуться с ясной головой.
12.
Его любимая такого не ждала,
И этот шаг был для нее ударом,
Она подобного представить не могла,
Ведь ей другой не нужен был и даром.
13.
В смятенье время проведя,
В своей квартире, в тишине.
Она решила, будь что будет,
И отдалась другому, как во сне.
14.
А вскоре муж домой вернулся,
И захотел семью восстановить.
Он вдруг как будто бы проснулся,
И снова был готов любить.
15.
Однако есть на белом свете,
Не то враги, не то друзья.
Они всегда за все в ответе,
И их делами рушится семья.
16.
И муж наутро встретил одного,
Который все ему поведал.
Поверить в это было нелегко,
И он сейчас же к ней поехал.
17.
Он заглянул в ее глаза,
И там нашел немой ответ.
С ее ресницы капнула слеза,
И погасила ярко-белый свет.
18.
А сердце бешено стучало,
По жилам разгоняя кровь.
Его душа во всю кричала,
Не в силах скрыть свою любовь.
19.
Увы, все было тщетно, было поздно,
Потупив взор она стояла.
А он не верил, ждал, но…
Она по-прежнему молчала.
20.
- Как ты могла… - его уста произнесли,
И ноги прочь уж сами понесли.
Комок железный к горлу подкатил,
И лишь усильем воли он его остановил.
21.
В его душе струна порвалась,
И полыхнул в груди пожар.
Как будто сердце разорвалось,
Не в силах вынести удар.
22.
С горящим взором он бежал,
Вокруг не видя никого.
И потрясенный муж не понимал,
За ЧТО так предали его.
23.
Стремглав собрав своих детишек,
Не объясняя толком ничего,
Он сгреб в охапку двух мальчишек
И тотчас след простыл его.
24.
Приехав к матери родной,
Обняв ее худые плечи,
Поникнул молча головой,
Ведь ей не нужно было речи.
25.
Три дня провел он как в бреду,
И словно зверь израненный,
Лишь сердцем чувствуя беду,
Но с головою затуманенной.
26.
Ночами душу рвало на части,
А жить и вовсе не хотелось.
Ведь сердце умерло отчасти,
Лишь в теле жизнь еще осталась.
27.
Пройдя все эти испытанья,
И чудом выжив после них.
Он миновал смертельное свиданье,
От чувств избавившись своих.
28.
Но оказалось, вовсе нет,
Любовь из сердца не ушла.
Она лишь спряталась на дне,
И с новой силою пришла.
|
| |
| |
|
