* * *
Новые листья на высохших розгах,
Серый кузнечик с лазоревым брюшком,
Поздние яблоки, поздние розы,
Легкие пчелы в кустах сентябрюшек -
Все, что родиться и спеть запоздало -
Нежная травка у самых морозов...
Скоро конец, но душа не устала.
Легкое облако. Легкие слезы.
***
Сегодня день такой несмелый,
Как будто в синьке много мела,
Сегодня день такой неточный,
Шатучий, словно зуб молочный,
Сегодня вечер виноватый,
Запнувшийся на всякой тропке,
И электрическою ватой
Заткнуты гулкие коробки,
И каждый здесь ответ наивен -
Сегодня ночью будет ливень.
* * *
Как странно, что наш дом - поля,
И тополя и клен высокий.
В пруд тихо сыплется земля,
Луна свила гнездо в осоке.
Как странно, что наш дом - везде,
Как лунный свет разлит по свету,
И ни начала, ни конца
Ему и не было и нету.
Луна зашла. Кричит петух.
И сердце бьется во весь дух.
* * *
Мы уснули под шатром зеленым,
А проснулись в белых облаках.
Я люблю вас, облачные клены, -
Ваша мощь небесная легка.
Я люблю вас, огненные пчелы,
Вы из сердца пьете жгучий мед
И летите в улей свой веселый,
Чистый улей ледяных высот.
***
Подарили мне флейту, чтоб было за что зацепиться:
Флейта - та же соломинка, только крупней.
Только голуби в ней поселились, скворцы и синицы -
Как в скворечнике, дырки просверлены в ней.
В моем доме всегдашний разор новоселья:
Не разобраны книги, не врезан замок -
Но кочует по комнатам птичье веселье,
Покидая сверкающий лаком домок.
И теперь навсегда я в разлуку не верю -
Настежь окна (хоть вылетят стекла из рам),
Разлетайтесь, крылатые ноты апреля,
Вместо писем и вместо цветных телеграмм!
Ларисе Володимеровой
В местах, столь отдаленных, что могли мы
Не столь их отдаленными назвать бы,
Листва слетает на худой суглинок,
Рябины пышут, и вскипают свадьбы,
Капуста голову кладет под нож крестьянский,
И ведра звякают о камень у колонки,
Но нынче некому там разбирать пасьянсы
Листвы и ломких луж головоломки.
В отсутствие тебя там хлеба вдосталь,
И воздуха, и дегтя (смазать бричку).
Свистит за лесом удаленный доступ
В иные сферы вхожей электрички.
* * *
Добредя до Ярославля
И без жительства на вид,
Умирает непрославлен
Заболоченный пиит.
Только Боженьке известно,
Что стояло на кону,
Как по-комсомольски честно
Он любил свою страну.
Он прокурен и нечесан
И не болен он ничем,
Кроме брошенных покосов
И обрушенных печей,
Кроме страшного разора
В обожаемом краю,
Кроме муторного спора
"Ай лав ю" и "мать твою".
Председателю колхоза
С упокойником хлопот,
Но непрошенная роза
У могилы расцветет -
Эти розы самостийно
Вырастают там и тут,
Словно новые крестины,
Прославляя смертный путь,
Словно праздник обновленья,
Оставленья чепухи -
Розы, вечные селенья
И забытые стихи.
***
Посели в моем сердце печаль навсегда,
Потому что земля я и в землю уйду.
Потому что веселье - не в небе звезда,
А звезды отраженье в осеннем пруду,
Потому что горячая жизни страда
Замирает в небесном сияющем льду.
С черных ягод холодная каплет вода,
Тихо кружится лист в просветлевшем саду.
Что-то надо еще в этом сердце стереть -
Это жизнь в нем ненужной торчит запятой,
Как последний скворец в затяжном ноябре,
Как последнее яблоко в кроне пустой.
* * *
О лето! Цветенье укропа
И вишни в наклевках скворцов!
О птичьи невидные тропы
До облачных белых дворцов!
И в жарко синеющей глуби
Порой серебристо блеснет,
Как капля, студящая губы,
Дневная звезда - самолет.
ПЬЯНЮЩАЯ ПЕСНЬ
В.Бутко
Ночью ветер шумит и шумит -
Он сегодня свободен.
Ставня хлопает и скрипит
В запустелой слободке.
У меня есть на стенке ковер,
В рукомойнике - плесень,
И усеянный звездами двор
И сверчковая песня.
Ночью август сменяет июль -
Только ночью.
Новый месяц сидит на краю
Старой бочки.
Хоть бы ставня свалилась совсем
В лес бурьяна.
Сами вы, господа, сами все
Вы немножечко пьяны!
БОЛЬНИЧНАЯ ЛУЖАЙКА
В.И.Красильниковой
От весны до зимы тут царит повилика,
Обливая все запахи медом воздушным,
Мотыльков тут толкутся летучие блики -
Прошлогодних цветов все забывшие души.
Повилика не знает, что здесь умирают,
Ей неведомы спирты, иголки и ваты,
Ее рай на земле заменяется раем -
Насекомым, цветковым и невиноватым.
Повилика не знает, куда и откуда,
Аромат, улыбаясь, обманчивый точит,
Раньше нас тут была, да и после нас будет,
А зима - это только подобие ночи.
Где же мы, пережив нашу зиму, очнемся,
Невозможно не думать в синюшной палате,
А лужайка смеется и ночью ли, днем ли
Всех зовет примерять мотыльковые платья.
* * *
Л.Рябовой
Листья красной осины
Цепляются за валуны
И скользят
В затененную скалами воду.
Отраженья камней,
Как осенние ночи, длинны.
Осень в реку глядит,
От своей цепенея свободы.
***
Жизнь сузилась до выдоха и вдоха,
И всхлип и вздох - все повод для пассажей.
Я собираю жизненные крохи,
Как гальки на пустом осеннем пляже.
И море рядом, но не окунуться.
И, увязая в россыпях холодных,
Я даже не пытаюсь дотянуться
До рыб небесных и до звезд подводных.
СИРЕНИ
В.Н.
Два посланника - ветер и дождь -
То ли ангелы, то ли кентавры:
Легких крыльев шумящая дрожь
И тяжелых копыт топотанье.
Два посланника. В мокром саду
Терпеливо с полуночи ждут.
Я ждала - но не их, но других -
Но напрасно: окно голубеет,
От цветов и от капель по лужам - круги.
Вы за мной? Так влетайте скорее.
Это облако или сирень?
Это неба погибельный крен.
НИЧЬЯ ТЕТРАДЬ
Nomina sunt odiosa
"Имена ненавистны" - прямой перевод.
Заговорщицкий дух ироничных латинян
Разрушает неписанных кодексов свод
И привычного смысла смывает плотину.
Имена ненавистны. И что за корысть -
Сохранять свое имя, как чучело птицы?
Имя легкое, в небо лети, растворись,
Затеряйся в толпе поговорок латинских.
Имена ненавистны. Но помни меня.
Безымянный мой голос услышь и ответствуй.
Если профиль найдешь свой в прибрежных камнях,
То и мой в облаках отыщи по соседству.
|