***

В среду днем она ушла, вымыв посуду и пол.
Он остался сидеть у окна, локти уставив в стол.
Он ненавидел стены и шкаф, стол у окна и стул,
Сор на газете, и рваный рукав, и ветер, что в окна дул.

Ветер дул, задувая газ, мешая вариться кофе.
На сковородке вчерашних зраз гнили и лук и картофель.
А через час он взлетел из окна, не мучаясь и не боясь.
Мы отыскали кусок полотна, прикрыть его кровь и грязь.

Но он не был не кровь и не грязь, и не утратил суть.
Не надеясь и не боясь выбрал он этот путь.
И он, как мог, взлетел и уснул, ветер сдул на пол сор.
И чуть качнулись и стол и стул, будто ему в укор.

***

Я никого не выбираю.
Я никого не догоняю.
Я обвиняю,
Но я закрываю глаза
На все на это и
На чудеса ада и рая
Я эту боль не променяю.
Я сочиняю,
И я закрываю глаза.

И эту грязь,
И эту ересь,
И эту мразь,
И эту прелесть
Я понимаю,
Но я закрываю глаза (за это буду наказан)…
И эту спесь,
И эту помесь,
И эту сладкую месть,
Словно повесть,
Я буду читать, ну, а после
Закрою глаза...

Я не спасусь.
Я не достану.
К этому берегу
Я не пристану,
Но не перестану
Я веровать в право руля.
Вправо ли руль,
Слева ли ветер -
Как мы увидимся на этом свете,
Или на том,
Где шумят у реки тополя...

Я никуда не собираюсь.
Я никому не доверяю.
Я проверяю
Замки и засовы в бреду.
И ото всех я запираюсь.
И никому не открываю.
Что-то теряю,
А что-то никак не найду.

Я никогда не успокоюсь.
Лучше под нож,
Или под поезд.
Где ни укроюсь -
Там и настигнет гроза
На месте...
Мне эту месть
Сдали по смене.
Но эту чёрную весть об измене
Я первым узнаю
И, всё же, закрою глаза...

***
Ах, мразь телевизионная, студийная, бесстыжая, радийное мурло,
Мораль дивизионная, лудильное престижие, рутинное урло,
Суконное посконие, квасное беззаконие, мышиная возня.
Власть золотопогония, страстного потогония, доносы да резня.

А мы не ждали перемен
И с веком шествуя не в ногу,
Но, совершенствуя дорогу,
Благословляли свой удел.
Да, мы не ждали перемен.

Кому быть виноватому? Партийцу ль вороватому, писателю ль вруну,
Рабочему ль молчальнику, крестьянину ль печальнику, шуту ль говоруну?
Не каятся б до боли нам, кусавшим и укусанным - народный выше суд.
Не Андерса да Болена, так Шевчука с Бутусовым с базара понесут.

Да, мы не ждали зов трубы,
Мы были клапаны и трубы,
И в нас не чьи-то дули губы,
А ветры духа и судьбы,
Да, мы не ждали зов трубы.

Ах, время наше сучее, летучее, ползучее  и прочее жулье,
И партии разучены, и рукава засучены - готовы под ружье.
Колонны перестроены, удвоены, утроены штабные штабеля.
И на вершине случая в тоске благополучия цепные кобеля.

Да, мы не ждали перемен,
И вам их тоже не дождаться,
Но надо, братцы, удержаться
От пустословия арен
И просто самовыражаться,
Не ожидая перемен.



***

Век поэтов мимолетен - недолет, налет, полет,
Побываешь в переплете - встанешь в книжный переплет...
По стихам узнаешь думы. По страданию - талант.
Дескать, жнем свою беду мы и не требуем наград.

И не требуют отсрочки, смерть достанет, и - ложись,
Лишь бы в сроки строки, строчки отпустила бы им жизнь.
Лишь бы веровать, что где-то через лета и гранит -
Стих упрямого поэта чье-то сердце сохранит.

А пока поодиночке к Черной речке их ведут,
И не то чтобы отсрочки - строчки молвить не дадут.
Сей редут вполне завиден и сулит бессмертье, но
Жизнь уходит. Так обидно. Видно так заведено.

Кто завел так, я не знаю, но завел нехорошо,
Я читаю, я считаю, я искал да не нашел.
Хороша видать машина и шоферы хороши,
Не шурши, а то за шиворот поможем от души.

И предложат им на выбор: пуля, нож, петля иль яд,
Или розги, или дыба, иль утопят, иль спалят.
Ведь от них все неудобства, неудобно долго жить,
Не угодно благородство да на плаху положить.

И гноят поэтов разом, да и как их не гноить,
Чтобы их несветлый  разум с того света мог светить.
Освещать гнилые души их сгноивших палачей,
Будто можно из гнилушек новых нарядить свечей.

Не нужна поэтам слава запоздалого вранья,
Лед под ними слишком слабый, что не шаг, то полынья.
Лишь бы веровать, что где-то через лета и гранит
Стих российского поэта чье-то сердце сохранит.

Антиперестроечный блюз

Я буду петь вам блюз, беби, я буду петь вам блюз.
Я буду петь вам блюз, беби, я буду петь вам блюз,
Если Госплан, Минкульт, Минфин, Госкомцен, Госкомтруд
Не перекроет нам шлюз.

Сколько же можно ждать, беби? Сколько же можно терпеть?
Когда ж нам дадут дышать, беби? И перестанут нами вертеть?
Пора ото сна воспрять, беби, и быть умнее впредь!

Разбей свой телевизор, Отключи на кухне радиосеть,
Видеопленки - в союз писателей, Пусть подрочат всласть
Наша власть - говорить, что хочешь, при полном отсуствии прав.
Эта страсть - Создавать себе напасть, Всем орать, что прав!

Ну, не идет нам масть, беби. Ну, не идет нам масть.
И мы заслужили власть, беби. Мы заслужили эту власть.
Ведь им на нас накласть, беби. Ух, как им на нас накласть!

С молчанием и с покорностью не пережить, ни выжить
Кто с такой скоростью Обзавелся вдруг совестью, тот новую задницу лижет,
О, ближе! Новый зад к языку верноподданных ближе!
Все на лыжи! Новый лидер в пустыне лыжню проложил - Все на лыжи!

Боюсь, им не сдохнуть, беби, а нам от них не продохнуть,
А может они - это мы, беби, и в этом вся соль и суть.
Но как нам уйти из тьмы, беби, и отыскать наш путь.

Разбей свой телевизор, Отключи на кухне радиосеть,
Видиопленки - в союз писателей, Пусть подрочат всласть
Наша власть - говорить, что хочешь, при полном отсуствии прав.
Эта страсть - Создавать себе напасть, Всем орать, что прав!
 

Бог Рок-н-Ролла

Бог Рок-н-Ролла, ты был любим и не был волен,
Бог Рок-н-Ролла, такою долею ты доволен,
Ступив на путь сей, поднимаясь, опускаясь,
Дурью исскусной, вонью капустной
Ты не делился,вперед пробираясь.

Бог Рок-н-Ролла,
         Огонь и проказа!
         Бог Рок-н-Ролла,
         На тебя нету газа!
         Тебе совки наступают на пятки,
         Но живи без оглядки и пой без оглядки!

Мафия, мать ее, сколько рокеров ты лопатила!
Законопатила входы, выходы, в- и из-,
Вниз по течению плывем мы, на плаванье сил не тратя
И мы развиваем свою демократию,
Пока не построится вечный изм,
Ну, а потом - хана демократии,
Суп с котом, талон на аборт!
Где тут забор, к такой-то матери?!
Хлеб!  Водка!  Работа!  Спорт!
Хлеб!  Водка!  Работа!  Спорт!

Бог Рок-н-Ролла, ты стал толст и стар, но кстати
Ты не сломался ни по сути, ни по стати.
Пусть кто не попадя лезет сегодня в герои сцены,
От атомной пыли, от атомной копоти
Бог Рок-н-Ролла отмоет всех.

Бог Рок-н-Ролла, у тебя украли слова и идеи
И распродали - играть не умеют, без мысли и голоса,
Пусть прохиндеи собой заполняют газетные полосы,
Пусть они носят джинсы и волосы,
Ну, а толпа носит их на руках.
Ах, как покоряют они идиотов истошными воплями,
Идиотам так пудрят мозги чужими идеями, томным видом,
Сдох Рок-н-Ролл их, еще не родившись, сдох Рок-н-Ролл их!
Если их крутит радио, видео - это кому-то нужно, видимо!

Бог Рок-н-Ролла!!!

Баллада О Лицах Страдальцев

Колоски наших юных годов отшумели,
Выше липы и ели над прахом отцов.
Мы не спим на земле, завернувшись в шинели,
Мы - в шелку и в шанели, в ряду подлецов.

А из этого ряда куда нам податься?
Коль молчал - все одно не отмоешь клейма.
Стоит только лишь раз на посулы поддаться -
Не успеешь продаться, сгниешь задарма.

Как ни старайся, как ни мучайся -
Лица страдальца не получится.
Сколь ни рисуй себя с великими -
Не станешь лучше рисовать.
Кого в христы, кого в почет ввести,
Кого листы, кого в отчетности,
Кого за томные страдания,
Кого потом, кого заранее.

Ну, а если найдется бродяга-провидец  -
Все декреты правительств ему нипочем.
Он святыни хранил, точно сказочный витязь,
Но на муки уже обречен палачом.
И на волю ему никогда не добраться.
Побираться лишь, братцы, с грехом пополам.
Поделом ему было с богами тягаться,
Поделом, посмотри на лицо, ну, а вам...

Как ни старайся, как ни мучайся -
Лица страдальца не получится.
Сколь ни рисуй себя с великими -
Не станешь лучше рисовать.
Кого в кресты, кого в покойники,
Кого в кусты, кого в полковники,
Кто шел не в ногу - ног не унести,
Ума немного, так за глупости.
Кого в христы, кого в почет ввести,
Кого листы, кого в отчетности,
Кого за томные страдания,
Кого потом, кого заранее.

Ваши рожи и хари не скрыть за вуалями,
Не напялишь на морду изящный сюртук.
Кто из вас эпохальнее, кто гениальнее,
Распознаешь не сразу, оценишь не вдруг.
Но на лицах великих морщины другие,
И в других-то местах и в других сторонах.
Они бросили камни, мы видим - круги их
Разошлись по воде - жить во всех временах.

Как ни старайся, как ни мучайся -
Лица страдальца не получится.
Сколь ни рисуй себя с великими -
Не станешь лучше рисовать.
Сколь ни строчи статьи да оды им -
Ну, разве выползешь в народные,
Сколь ни служи крамол искателем -
Тебе писателем не стать.
И к вашим памятникам, знаю я,
Не зарастет тропа народная,
Она на то лишь будет годная,
Чтоб на могилы наплевать.
Ведь их в кресты, ведь их в покойники,
Ведь их в кусты, а вас в полковники,
Кто шел не в ногу - ног не унести,
Ума немного, так за глупости.
Кого в христы, кого в почет ввести,
Кого листы, кого в отчетности,
Кого за томные страдания,
Кого потом, кого заранее.

Попутная

Все наперечет: где чёт, а где нечет.
По чётным – почёт, по нечётным – учёт.
Почести на счетах отщелкала нечисть:
Кто и что, почём и причём.

А надо мною – новое небо,
А впереди – чужая земля…
Крепче держись руля!

Туго закручены гайки в рельсах.
Литерным рейсом, наш паровоз, лети!
Ты, тварь, не смейся! Враг, не надейся!
В сети и в клети – дети кары и плети.

Что есть любовь?
Может, новая рана в груди?
Или вновь незнакомое ждет впереди?
Не уходи, незнакомое, не уходи!
Не уходи!

Кто так и не жил, хоть надеялся прожить без забот.
Кто молчал, на замок закрыв рот.
Кто и не думал рук от крови отмыть,
Побуждая верить, заставляя любить.
Кто так уверенно по судьбам шагал –
Не спасутся от вас Пастернак и Шагал.
Он шагал, радостною харею горя,
Прямо в лагеря, прямо в лагеря.

Но с этой болью никак не расстаться.
И, может статься, навек
Ты обречен спотыкаться,
Сбивая разбег, сбивая разбег…

Все наперечёт, кто крал, кто не крал тут.
Волен, не волен, нрав крут иль не крут.
Все так же на кривду меняют неправду.
Волен, не волен – сомнут и сотрут.

А надо мною – новое небо,
А впереди – чужая земля…
Крепче держись руля!
А надо мною – новое небо,
А впереди – счастливая жизнь!
Крепче за руль держись

Монолог батона за 28 копеек

Миль пардон, прощенья просим,
Я - батон за двадцать восемь,
Говорят, вполне съедобный, хоть немного рококо.
Предо мною все склонится,
И корейка, и корица,
Мясо, рыба, творог, птица и их птичье молоко.

Раньше принцы и принцессы
Если лишь деликатесы,
И закусывали воблой ананасы и икру,
Но известные процессы
В ходе общего прогресса
Воблу доконали стрессы, икру сожрал ЦРУ.

Мне доказывал резонно
Колос из-под Аризона,
Говорит, нынче булка городская, семь копеек ей цена,
Говорит, дождь в четверг, а в эту среду
Из России все уедут.
Врет, в Израиле в продаже нет крепленного вина.

Кто среду меняет в среду
Не приносят много вреду,
Вред от тех, что на аркане не утащишь из страны.
Краснобаи, горлопаны,
Болтуны и шарлатаны,
Лжепоэты, сверхталанты сильно распространены.

Чересчур закон гуманен
К хамам, к пьяни, к негодяям
И желающим разжиться на народный пансион.
Но Россия знает лучше,
Кто, когда и что получит,
И на сей особый случай есть неписанный закон.

***

Что такое - свобода? Ответьте мне как на духу
Не пошьешь пиджака и уху из свободы не сваришь
Я себя переделать, вернее всего, не смогу
Измениться, товарищ, меня ты ничем не заставишь

Так и буду сидеть я в тюрьме и смотреть на луну
Но не выть на луну, а смотреть на луну все без толку
Словно волка, меня загоняют в огне и дыму
Только волку тому самому впору зубы на полку

Ну а я улечу, сквозь ночные штыки патрулей
Мимо стен и дверей, промечтаю, неузнанный, быстр я.
Запирают зверей, как людей, и людей, как зверей
А в застенке скорей ты нарвешься на хлыст или выстрел

Ты не стар и не слаб. Над тобою не властны года
Но года иногда продолжаются годы и годы
Вот и нету оков, а к свободе народ не готов
Много слухов и слов, а народ не созрел для свободы

Ну а я убегу -  не бывает набоб на бобах,
И в далеких веках отыщу по возможности суть их
Пусть меня стерегут, пусть осудят на страшных судах
С богом я не в ладах, а иные не праведны судьи

Я хочу понять

По небесной суше господу на суд
Нес свою я душу, как мешки несут
Ноша ли убога, соли было воз
Но меня с порога выгнал бог

Я хочу понять что ты хочешь понять
Желая обнять меня
Я хочу обнять, я так хочу тебя обнять
Мне не сдержать желания

Свесив ноги с облака, бог орал вослед
"Если совесть побоку - к богу хода нет!
Нету щели, лаза нет, Лазаря не пой
И вообще - с глаз долой!"


Я хочу тебя обнять за руки да за ноги
На себе тебя распять и висеть, как в радуге
А не выйдет, ну и пусть, обойдусь угрозами
В голубые не гожусь и не стану розовым

Скоро слезу с неба я, мне попроще бабу бы
Пусть не знает левая, что творили правой мы.
Боги эти бабы ли, или мы дебилы
Кобели, что кабели - лишь бы ток врубили.

Русское стихотворенье

В Петербурге хочется стреляться,
А в Москве не хочется стреляться.
В Петербурге (ежели напиться)
Можно даже и не похмеляться.
Лучше просто сразу застрелиться.
А в Москве, поведаю вам, братцы,
Если ближе к вечеру напиться
И с чувихой в койку завалиться...
И не то что бы всерьёз е..ться,
А так – быстро кончить и забыться...
То наутро надо похмеляться,
Вне сомнений – много похмеляться.
Надо кровь из носу похмеляться.
А потом уж можно застрелиться.

Самба

Если ветер дом унесёт,
Значит, плохо построен был дом.
И от жаркого зноя тебя не спасёт
Даже шляпа с орлиным пером.
Даже зонтик китайский, мечтаний предел,
Не спасёт тебя от дождя.
Если сам ты наделал себе этих дел,
Из ничтожества сделав вождя.

Пора забыть обиды и боль.
Пора забыть, что значит семья.
И немного поверить в простую любовь
И немного поверить в себя.
Пора не помнить зла и обид.
Пора начать движенье вперёд.
Проигравший когда-нибудь всех победит,
Невезучему вдруг повезёт.

Если молния в лоб угодит,
Значит просто подставлен был лоб.
Или волосы действуют словно магнит,
Или тело похоже на столб.
Но и в этой ужасной беде
Свою выгоду можно найти -
Подключи на халяву фонарик к себе -
Пусть он светит тебе на пути.

Если женщина бросит тебя -

Этой женщине сразу скажи:
Слушай, женщина, даже меня не любя,
Аккуратно меня положи.
Положи ты меня, где взяла,
Чтоб другая могла подобрать,
Чтоб другая в порядок меня привела
И могла подарить иль продать!

Если песню ты написал –
Убедись, что не стырил её,
А когда убедишься, что стырил её –
Не печалься, что песню украл.
Ибо тот, у кого ты мелодию спёр,
Твою музыку с детства любя,
Был конечно коварен, умён и хитёр,
Её раньше украв у тебя!