***
Но знай, что я тебя люблю,
Как люди любят незабудки
И древних летописей буквы,
Как дети – праздничный салют,
Как яблоневые облака –
Последние недели мая…
Так ловит девочка немая
Луч солнца в дырочку листка.
***
Поглаживать по улицам Москву,
Чтоб май, аллеи яблоневых бантов...
Я здесь живу, я точно здесь живу
Назло нелепой воле оккупантов,
Которые выдавливают прочь,
В Париж, в Монтрё, в Тулузу, в Бостон.
Но мы живые, нас не растолочь.
По крайней мере, не так просто.
***
Серо-бело-голубая ангорка
Над городом.
Пахнет декабрь апельсиновой коркой.
Распорота
Вышитая подушка. Сыплется пух
Снов медленно.
Из тёмного кубка пьёт синий петух-
Из медного.
Склёвывает бисер, гранатинки звёзд,
Жемчужинки.
Чистит. В помощь ему - снегирь и клёст -
Труженики.
Ночи Полины
I
Ирисы-паутинки,
И водосбор лиловый,
Тюльпаны – белый с бордовым -
У моего изголовья.
Это час увяданья.
Это полоской узкой
Серп молодой андалузский
Восходит над тополями.
Это колосьев братство.
Сноп золотистый скошен.
Самой бесшумной из кошек
С тополя ночь соскочит.
II
На небесные горы
Катят
Возок с бочонком,
Полным пчелиного воска,
Прозрачные лошадёнки.
(Штрих для твоей прически.)
Всё для моей девчонки!
III
Ночи прозрачно сини.
Это твой цвет, Полина!
Что нового
Здесь май, как раньше, так же переменчив.
То в солнце, то в дождях, гляди, утонешь.
Звенит чуть слышно лютика бубенчик,
Так невзначай взошедший на газоне.
А в яблонях - всё та же перекличка.
Ещё дрожит на кронах птичье млечко.
А у меня есть новая привычка:
Не выходить из дома без колечка…
***
Пушистый шмель присел мне на колено,
И я не стала прогонять его.
Как образы большого гобелена,
Меняется природы волшебство.
Две бусины черешни ярко-спелой,
Шептание ромашек на ветру,
Белесый пух на коже загорелой,
Роса на паутинке по утру,
Вода, тепло всплеснувшая руками,
И полевые пестрые цветы…
И где-то далеко под облаками
Меня, быть может, вспоминаешь ты.
***
Хочется сирени в сентябре,
Хочется желанье загадать,
Хочется узнать скорей, скорей,
Сколько мне тебя осталось ждать.
Разгадать, каким ко мне придешь,
Любишь ли ты кофе с коньяком
И сидеть в кафе, и слушать дождь,
По асфальту бьющий сплошняком,
Любишь двухэтажные дома
На Таганке – палевые сны?
Здесь еще остался аромат
Старины московской, тишины.
Чувствуешь, как пахнет ”если бы”?
Чувствуешь межсловий легкий сбой?
Я тебе позволю быть любым,
Если мне позволишь быть собой.
Сезанн
Auvers-sur-Oise.
Купание для глаза.
Пастилки зелени и крыш.
Кустарник молод, непролазен.
А дом повешенного – рыж.
Чем хороши его полотна?
Зима свежа и зелена.
Салфетка падает вольготно
В пространство зала с полотна.
Но край не гнется, накрахмален,
Тяжел и несъедобен хлеб.
На небе с голубых прогалин
Разбег -
для тех, кто не ослеп.
(музей Люксембургского сада, 18.01)
Болезнь Альцгеймера
Морозно утро. Кладбище пустынно.
На дверцах Малого собора – иней.
И путает кириллицу с латынью
Седая и задумчивая Инга.
Большой собор затихший темноглавый,
Ей дальше в Малый, повернуть направо.
Все врут календари. И время смутно.
Шмелёв в Париже? Привезён оттуда?
По цифрам на надгробиях попутно
Ей память возвращает это утро.
Одоевский, Херасков, Чаадаев,
И строки с веток снегом опадают.
А небо тёмно, небо тёмно-сине.
Как в сказке о Морозко руки стынут.
Она идет и молится о сыне.
И путает кириллицу с латынью.
***
Небо сыплет крупный дождь
Темной ночью без разбора
И на дом, где ты живешь,
На сады и на заборы.
Небо рушит шквал на шифер
Даже кажется, что зло,
А внутри тут калорифер
Не включен : и так тепло.
Небо сеет мелким ситом
Для своих слонов дробины.
Утром путь по мокрой плитке
Инкрустирован жасмином.
запрокинув голову
Они вливают молоко
В затон небесной голубики,
И воцаряется покой,
Ненарушимый и великий.
Попытка заснуть
Слюдой полуденных стрекоз
Спит лунный свет на занавесках.
Туман всползает на откос,
Но путается в перелесках.
Ночь расплетает косы сна
И кутается в занавески.
Но память бьется, как блесна,
Блесна на леске,
То кубарем да под откос,
То вдруг – мурашки…
Но, славу богу, звёздный пёс
Приходит снова пить из чашки,
Оставленной на кипе книг.
Лакает чай мой недопитый.
Он светится. Он - мой ночник.
Ему окно всегда открыто.
***
Чем дальше, тем больней, тем слаще,
И головокружительней тревога.
Стараться видеться не чаще,
Чем нам назначено у Бога.
Когда зима уже без снега,
И до весны полмира и полвека,
Восходят альфа и омега
В глазах чужого человека.
***
Легкость долгих дорог
И летучих надежд
Легкость летних одежд
Вечный путь на Восток
Вечный путь в облаках
Сладкий сон на двоих
Сладкий сон на твоих
Загорелых руках.
|